Полный форс-мажор. Владислав ВишневскийЧитать онлайн книгу.
нас кто куда поехал, товарищ полковник, – пояснил он. – Страна большая.
Ульяшов отмахнулся. Даже речь произнёс.
– Про страну я уже слышал. Мы с генералом, как и все россияне, гордимся необъятными просторами нашей Родины, несметными её богатствами, и… – Полковник неожиданно запнулся, умолк, похоже, потерял нить разговора, немо вращал глазами. – О чём это я? – Не найдя ту важную мысль, чертыхнулся, махнул на неё рукой. – Короче, не отвлекайте меня, я серьёзно. Делайте что хотите, товарищ лейтенант, думайте, составляйте вашу географию, но чтобы через полчаса, вы, товарищ руководитель, с вашими непременно конкретными, чёткими и ясными для командования предложениями, ко мне в кабинет. Как штык! Подчёркиваю, если вы офицер и настоящий патриот, эээ, наших войск. В противном случае… сами знаете что. И вообще, я вам удивляюсь. Вы, товарищ лейтенант, молодой вроде специалист, серьёзный руководитель, мы так надеялись, только что к нами пришли, с высшим гуманитарным образованием, должны бы всё знать, казалось, и всё продумывать не сейчас, а заранее. А вдруг тревога, вдруг, то да сё. Мало ли… А музыкантов нету. Что делать? Как это? Как на врага, прикажете, идти? Под тру-ля-ля? Нет, только под вашу музыку, товарищ дирижёр, только под оркестр. Так и по штатному расписанию положено, и по… Короче, или грудь ваша, товарищ лейтенант в крестах, как говорится, или голова…
– В кустах… машинально продолжил лейтенант.
– Вот именно. Ха-ха! – Полковник коротко, без смеха, хохотнул, закончил сурово. – Повторяю, это не шутка, лейтенант! Это приказ! Работайте, Фомичёв. Я жду.
10
Александр Кобзев
В Североморске, как и в Мурманске, на пирсе, в любое время года прохладно. Только летом это приятно, а в другие времена не очень. Туман. Ветер холодный, колючий, если близко к воде стоять, взлетев, мелкие брызги замерзают. Но летом нет… Летом приятно. Если солнце, и нет тумана, и приятный ветерок. И непередаваемый запах моря. Запах водорослей, рыбы, океанского простора и романтики… «Синее море – только море за кормой, – как поётся в известной песне. – Синее море, и далёк он путь домой. Там за туманами…» Хорошая песня, точно смысл жизни моряка раскрывает. Его любовь, душу его, мужество, терпение. Кто ходил в море, тот понимает, что такое родной берег, родной причал, родные люди. «И мы вернёмся, мы, конечно, доплывём, и улыбнёмся, и детей к груди прижмём…» Верно. Всё верно, всё правильно, так! И пусть туманы в той песне пьяные, это всего лишь метафора, это душа моряка домой торопится, спешит, главное другое: там за туманами берег наш родной. Точно… берег там родной. Лучше не скажешь. «Шепчутся волны, и вздыхают, и поют. Но не поймут они, чудные, не поймут…» Они – да. Мы понимаем, люди. Особенно моряки… «Там за туманами любят нас и ждут» Эх! Ждут.
Именно такую гамму, такого рода нахлынувших чувств испытал сейчас Сашка Кобзев, кларнетист Кобзев, прапорщик военного оркестра, стоя на пирсе. В Мурма́нске (так местные и «мореманы» говорят) он не был лет шесть… А словно и не уезжал никуда. То же море, также щиплет глаза от любопытного ветра, те же сопки в лёгкой дымке, также застыли корабли кормой к стенке…