Русская философия. Анализ истории (русская национальная мысль). Евгений НебольсинЧитать онлайн книгу.
свое влияние на материю и материя оказывает влияние на пустоту. В этой границе-срезе разыгрывается весь трагический сценарий Вселенной. Всякая случайность – взаимодействие. Таким вот образом, не сказав ни слова о Боге, мы понимаем, что нового ничего не произнесли. Мы увидели в самом-самом абсолютно общем плане то, что материя может как-то вести себя только в пределах своей (Богом установленной) естественной возможности развиваться к более совершенному выражению свойств пустоты, абсолютного ничто, но для верующего сие есть выражение свойств Бога. Так как мы рассмотрели два абсолютно крайних случая мировосприятия, то из всего сказанного, становится понятным, что все наши суждения о мире не могут выпасть из этих крайних пределов и, в конечном счете, выльется только лишь в то, что мы будем менять имена одних и тех же реалий в этой же общей схеме Вселенной и при этом верно обозначать границы возможности свидетельствовать об Истине. Также как след, оставленный человеком в грязи, в каких-то пределах возможного свидетельствует о человеке. Но только в пределах возможного и не более того, на что способна грязь с её свойствами. Хорошо сей момент показал великий отец Андроник (Лосев) в своей «Хаос и структура». Он давал разные имена одним и тем же понятиям и показал образы гармоничного сопряжения их между собой. То, что он взял на себя – это непомерная ноша исповедовать о Боге, с помощью такого крайне неудобного инструмента, в основе коего лежит естество самого дна Вселенной, «крайнего предела бытия тварного» – числа. Логика и её число – это тонкая граница, это последняя хрупкая, легко ломающаяся твердь, разделяющая нас с бездной небытия. Но несмотря на осязаемую омертвелость логики, которая выражает причинно-следственные принципы отношений между бытием и небытием, всё же в ней есть грани Божественного, посредством которых логика опять же в пределах своих возможностей свидетельствует о живом Боге. В противном случае, логика выпадает из поля зрения. Об этом нам говорит Алексей Федорович. Но не смотря на сложность поставленной задачи, мыслитель блестяще справляется с ней. По известным причинам, не сказав ни слова о Боге, он свидетельствовал о Нём с помощью того образа мировосприятия, ценностями коего жило русское общество. В тот тяжёлый для Православия исторический момент это было особенно востребованным и опасным, а потому требовало мужества и отваги, и безграничной любви к Родине, ибо приходилось стоять против власти тиранов. Вне всякого сомнения Алексей Федорович Лосев (в монашестве о. Андроник) – личность героическая, а о степени его святости должно засвидетельствовать нам время.
4. В этой работе, чтобы не преступать пределы православного догматического богословия и не впасть в ересь, вплотную будем также пользоваться трудами Владимира Николаевича Лосского и говорить его понятийным языком. Он тоже высочайший мыслитель Руси, который смог изложить основные моменты веры только уже естественными для верующего критериями близким к