Анти-Стариков-2. Правда о русской революции. От Февраля до Октября. Гадит ли англичанка в России?. Петр БалаевЧитать онлайн книгу.
сдадите все равно. Наверно, вы не способны у нас учиться».
Сдал я экзамен на «хорошо». Просто за три дня сам этот курс проштудировал. Всякие бензольные цепи и прочую хрень углеродную я со школы научился запоминать влёт. А весь семестр не учил химию просто из прикола.
У Аллы Аркадьевны едва инфаркт не случился, когда она слышала мой ответ на экзамене заведующему кафедрой. «Хорошо» мне поставили только из-за того, что весь семестр были двойки. Когда я вышел из аудитории с зачеткой, она выбежала за мной и стала лупить меня журналом по голове с криками: «Негодяй! Ты специально!» Взрослая женщина, лет под 50… Как дурочка…
Потом я и преподавателю гистологии такую же нервотрепку устроил.
Это я к чему. Не были наши наставниками бездушными автоматами. Шанс студенту всегда давали. Замечательные люди.
Единственное, что доставало реально – общественные науки. Шутили, что мы получаем в институте специальность – теоретик научного коммунизма с медицинским уклоном. И закладывали такой учебной программой стойкое отвращение к марксизму-ленинизму.
А экзамены за последний семестр 4-го курса я сдавать не стал. Забрал документы. Мысли о целесообразности прекратить дальнейшее медицинское образование меня еще на 3-м курсе посещать стали, просто год по инерции протянул. Дело в том, что я с первого курса начал якшаться со старшекурсниками, они заканчивали институт, через год возвращались за получением диплома (диплом в меде выдавали после прохождения года интернатуры), смотрел я на них, слушал и… Светила мне после окончания ВУЗа зарплата интерна в 117 рэ без права подработки. Потом чуть больше, лет через пять, когда стаж набежит, аж сотни полторы можно заколачивать. Ну, если подработки прибавить к обязательным бесплатным суточным дежурствам – до 180. Что-то меня каторга за копейки не очень привлекала. За постоянный рак мозга в виде ночных кошмаров на тему «не то лечение назначил!» – такие гроши?!
Нет, конечно, если бы родители могли помогать первое время, пока на ноги не встанешь, то терпимо. Но, как я уже писал, нас у матери трое было, а я – старший.
Зарплата – не единственный фактор. К нему еще и дополнение было – крайне «творческая» работа. Очень крайне. Перспективой блистала мне, блата и родственников влиятельных не имевшему, да с брезгливостью воспринимавшему идею стать активнейшим общественным деятелем, чтобы пробиться в ординатуру, районная больничка. Плюс в этом был – квартиру можно быстро получить. Но и всё. На голый доход врача в этой квартире долго стояла бы железная кровать с больничного склада. Либо – кредит, и жизнь на совсем крохи от зарплаты.
И даже не это главное. Ради интересной профессии можно все вытерпеть. Только вот никакого интереса в резанье до пенсии фурункулов, аппендицитов и грыж я не видел. Амбиции творца, иттить твою за ногу!
Дело в том, что советская медицина развивалась по принципу выноса сложных операций из низовых больниц – в учреждения центров краев и областей. Хорошо это или плохо – судить не