Эта страна. Фигль-МигльЧитать онлайн книгу.
в раме, проступила бесконечная мягкость пейзажа, неяркий свет над водой и землёй.
– Хорошо у вас.
– Ага. Вижу, что сразу с поезда.
– Что, так заметно?
– Ты сам-то как думаешь?
Толстый майор с нескрываемым любопытством… он простодушный, провинциальный, или ему удобнее казаться простодушным, провинциальным; эти толстые майоры такие шутники… с нескрываемым любопытством рассмотрел сапоги, сумку, пиджак и часы столичного гостя. Что-то уяснил. Сказал так:
– С нашим генералом можно порешать.
Можно предположить, что начальник управления ФСБ по Филькину, городку с далеко не миллионным населением, – не генеральская должность; если подумать, хватило бы и майора. Но генералы летят густо, и всё засыпано генералами, как снегом, надо же их куда-то распределять – как молодых специалистов распределяла советская власть на заводы и школы, разве что в случае с генералами совсем с другим размахом приходится давать жилплощадь и ставить на довольствие. Генерал Климов, Виктор Петрович, попал, куда попал. Он и здесь не растерялся – ну, судя по тому, что собственной безопасности пришлось аж из Москвы ехать, – однако Филькин положил свою тень на его гордые погоны.
Жители столиц и миллионников узнают из новостей о вопиющих случаях в Торжке или Елабуге и думают, что в маленьких городках мэру, прокурору или главному бандиту легко быть самодуром и куражиться – в глухой провинции, в толще глухого смирения и страха, вдали от гражданского общества и не всё видящих глаз высокого начальства; но они не учитывают, что вдали-то вдали, но когда надо, эти расстояния исчезают со скоростью звука или света, что это вдали до тех пор, пока высокому начальству не бухнется в ноги удачливый гонец от униженных и оскорблённых, или по другой какой причине отверзнутся вещие зеницы, и если московского мэра никакими гонцами не спалишь, московский мэр должен спалить себя самолично, то провинциальный сатрап ходит и озирается, все его шаги – над бездной, все его пути, в воде и воздухе, – среди акул и стервятников, и в конце всех путей неизбежно ждёт полковник, обученный прессовать генералов. Никто и ничего не будет с тобой решать. Тебя уже решили.
– Это к тебе?
Из-за неслышно приотворившейся двери просовывалась не столько даже рожа, сколько харя: жёсткая щетинка на голове, круглые, криво сидящие очки, нос пятачком и усики, как на изображающих Гитлера карикатурах. На лацкане простого пиджачка светился значок «Почётный работник ВЧК-ГПУ (XУ)».
Майор не стал подскакивать или меняться в лице, ограничился взмахом руки – и рукой-то махнул не так чтобы энергично, устало махнул и без отвращения.
– Брысь.
– Нечасто я таких вижу, – с интересом сказал полковник.
– Ещё бы. У них у всех «минус два». Хорошо в Мос кве и Питере устроились: подняли людей и выперли на просторы.
– Чего он сюда-то ходит?
– А куда ему ходить? Всю жизнь в органах.
– Используете?
– Установка была не использовать. От министра… Ну того, знаешь, родственника.
– Он