Чел. Роман. Виктор ПоповЧитать онлайн книгу.
червяка, и каждый его сегмент ненавидит другого всем сердцем…
Она выше его на две ступени. Сделав шаг оглядывается. Не видит преследователя. Или делает вид, что не видит. Могла уже и забыть. Невелико событие. Два слова – не повод. Ни для чего и ни для кого. Четыре пальца тем более. Хотя нет – видит. Еще как видит. Задерживает на нем взгляд. Картинно улыбается. Показывает язык. Ему. Именно ему. И тут же, пользуясь случаем, протискивается ступенькой выше. Он вдоль стены, не без труда, огибает крайнего «бейджа», восстанавливая прежнее расстояние. Но все равно она далеко. И у него есть полминуты до выхода на платформу. Полминуты на то, чтобы обдумать новые слова. Мяч – пройденный этап. Язык – вот тема для высказывания.
Что она со своими пальцами о нем знает? Что умеет? Да кто она вообще такая по сравнению с ним?
Поглощенный конструированием мести, он не замечает, как черная шапочка возобновляет маневры. Да так, что к концу второго лестничного пролета он теряет ее из вида. Тщетно пытается пробраться вперед. Натыкается на улыбки и дорожные сумки какой-то туристической группы. Обойти – и думать нечего. Только перепрыгнуть. Зреет, но так и не возникает международный конфликт.
Он выходит на платформу с опозданием от нее минуты в полторы. Кружится на месте. Бессмысленно. Два выхода в разных концах зала и два пути, полузакрытые столбами и арками. Еще и толпа. Обзора нет. Есть цепочка вариантов. И ни один из них не верен. Потому что каждый в одинаковой степени возможен.
Он мало-помалу успокаивается. Садится в ближайший поезд. Включает ридер с нотами. Но не может сосредоточиться. На нотном стане, исписанном когда-то ленивцем Джоакино, назойливыми картинками маячат по отдельности и все вместе «лоскутные» ладони, кочковатые пальцы, траурная шапочка и снуд, смеющийся язык, глаза, пришедшие из Кватроченто…
III
Линер сверлит Белую тяжелым взглядом. Но заведующую реанимационным отделением не сбить с толку. Она прекрасно понимает, что строгость Линер – не более чем маска, надетая вследствие растерянности. Спустя минуту, Белая, так и не дождавшись вопроса Линер, задает его сама:
– Какие будут дальнейшие распоряжения?
Линер дергает головой, будто просыпаясь. Ей трудно сформулировать что-то конкретное. Сложно, оставаясь в рамках логики, реагировать на предельно нелогичное. Но от следствия никуда не денешься.
«Вот только с чего начать? С виновника или экстерьера?» – размышляет Линер, вслух спрашивая:
– Когда вы планируете следующую перевязку? То есть когда в этом будет необходимость?
– С медицинской точки зрения, этой необходимости нет.
– Потому что его нет? С медицинской точки зрения… – язвит Линер и уточняет:
– Тогда почему он в бинтах?
– Вы хотите его раскрыть?
– Нет. Сейчас нет. Но увидеть своими глазами то, о чем вы сказали, рано или поздно придется.
– Хоть