Восхождение. Давид ШварцЧитать онлайн книгу.
продолжалась. Из больницы меня выписали через полтора месяца. С Ольгой мы стали встречаться то у нее дома, когда мужа не было, то на природе, где-нибудь в Гурьевском бору, куда надо было с полчаса добираться на автобусе. Но чувствовал себя я паршиво: во-первых, Ольга мне не очень-то и нравилась – так, осколок ушедшей юности, добрая душа, принявшая участие в моем больничном прозябании, а во-вторых, болезнь не ушла, она рецидивировала, напоминая о себе то скачками давления, то сердечной аритмией с приступами внезапной потливой слабости.
– Слушай, а чего ты мужику своему изменяешь, да еще и со мной, болезным? – спросил я как-то под настроение Ольгу, – он ведь у тебя и симпатичный, и кандидат наук, и охотник – добытчик! Вон, какие чучела рябчиков – тетеревов висят по стенам, да и шкура медвежья, на которой мы грешим с тобой, тоже им убиенная, наверно?
– Эх, цены ты себе не знаешь, парень! Душевный ты, а это то, что любая баба ищет… Возьми меня замуж, Додик, а?
Но чаще всего я бродил один в Гурьевском бору, понемногу увеличивая нагрузку. Вначале это были получасовые пробежки легкой трусцой, потом время увеличивалось.
Но все же лучше всего мне было при нормальной ходьбе, когда к ощущениям пружинистого шага добавлялись напоенный запахом хвои соснового леса воздух, глаз успокаивала чистая зелень, а слух радовала звонкая, глубокая тишина, сопровождаемая лишь шумом ветра в ветвях да перекличкой сорок и дятлов. Никто не мешал спокойно думать о бренности бытия, о бессмысленности перегрузок на работе, лишь отнимающих здоровье и о коварстве женщин, всеми способами старающихся захомутать мужиков с тем, чтобы потом сесть на шею и дергать нервы.
Разумеется, эти спокойные размышления меняли русло, если рядом вдруг оказывалась Ольга, либо другие дамы, посредством которых я хотел отвлечься от столь же назойливых, сколь и мрачных размышлений о будущем моей семьи, так как решение уйти от Лидии уже давно назрело. Надо найти другую, надо!
– Долго так я не выдержу, – твердил я себе, – не выдержу…
И шел дальше по каменистой тропинке, поднимающейся в гору… … – Надо, что-то надо решать, ведь придет когда-нибудь время действовать, – понукал я себя, набирая километраж то по дорожкам Гурьевского бора, то по серому асфальту загазованных центральных улиц Энска, а то и по грязным ухабам заброшенных улочек рабочих районов города, где цивилизация проявляла себя разве лишь в наружных телевизионных антеннах над покосившимися домиками несчастной рабочей бедноты.
Мне шел уже тридцать пятый, потом тридцать шестой, потом…
А ее, той самой, которой я до сих пор так и не встретил, но красивой, стройной, доброй, отзывчивой, способной понять мою, запутанную самим собой, судьбу, – так и не было на моем пути! С Леной, выдуманной мною для себя на втором курсе, той самой романтической своей любовью, которая, в сущности, была одной из самых главных причин моего нервного истощения, я практически не встречался.
Лишь иногда на главной аллее огромного завода, где мы оба работали, в обеденный перерыв интеллигентно раскланивались и расходились, не вдаваясь в воспоминания