Концерт для врача с гитарой. Борис ДжуркоЧитать онлайн книгу.
Не ослабевает лишь неизъяснимо печальное и светлое чувство, овладевающее мной при мысли о ней.
2
C Мишкой я познакомился в седьмом классе. Точнее в школьном коридоре, в котором мы оказались во время уроков. Мишка не был ничем примечателен – среднего роста и такой же наружности. Он таким и остался бы в моей памяти навсегда, если бы не схлестнулся с первым драчуном нашей школы, а после того как они разбили друг другу носы, он в моих глазах существенно вырос.
В тот день нас послали домой за родителями, но поскольку они ещё не вернулись с работы, мы отправились в Таврический сад за мороженым, благо он находился на противоположной стороне Таврической улицы. Когда мы вышли на мостик через протоку, до тележки с мороженым оставалось не более сотни шагов, после которых дальнейшие события могли развиваться в более приятном для нас направлении. Но у Мишки развязался шнурок.
Нагнувшись к ботинку, он увидел на отмели стайку рыбёшек и спросил, что я думаю о рыбалке. Спросил не из любопытства, а так…, наверное, сам не знал почему. Ведь каждый из нас не знает порой, отчего случается именно то, что случается, а не то на что мы рассчитывали. Например, Мишка без умолка мог болтать на уроках за партой, но почему-то молчал у доски.
«Тяжело с тобой, парень», – вздохнул он, узнав, что ловля рыбы – важнейший этап производства рыбных консервов, в частности шпрот, которые я очень любил. Аналогичного мнения придерживался и Мишкин портфель, носивший на рыбалку червей в банках из-под рыбных консервов. Но его хозяин был троечником и слабо разбирался в рыбной промышленности. Пристроив портфель на перилах моста, он стал рассказывать мне о рыбалке, о том, что такое подсак и как забросить блесну и о многом другом, о чём я понятия не имел и иметь не хотел.
Тем временем Мишка, перешёл от теории к практике и, размахнувшись для «заброса блесны», сбил в воду портфель. Он его долго выхаживал, выносил сушить на балкон, натирал касторовым маслом, даже возил на консультацию в сапожную мастерскую, но портфель постарел, окривел и усох, бросил школу и уехал в деревню, где ходил на рыбалку с Мишкиным дедом.
С тех пор минуло четырнадцать лет. Мы стали врачами. Я занимаюсь наукой в НИИ, а Мишка работает хирургом в городской поликлинике, имеет своё мнение обо всём и спорит со всеми по любому вопросу. В особенности со мной. Взять, к примеру, наши споры об отпуске. О том, чтобы хоть раз провести его вместе, у нас сложилось единое мнение, а по вопросу, где его провести – уже два. Я не мог представить лето без Крыма, а он представлял это с лёгкостью и каждым летом уезжал в Зарасай на рыбалку. В конце концов, мы решили положиться во всём на судьбу. Кому, как ни ей было знать, что для нас лучше? И, бросив жребий, я поехал в Литву на рыбалку.
Ранним утром питерский автобус въехал в укрытый мглой город и, свернув на перекрёстке в бескрайнюю лужу, подплыл к «причалу» автовокзала. Даугавпилс находился в тридцати километрах севернее Зарасая и в пятистах южнее Петербурга. Но вопреки его географическому положению