«Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в.. Виталий ПенскойЧитать онлайн книгу.
фронтом (90 верст) начало «лезть» через Донец сразу в четырех местах – «под Изюм-Курганом и под Савиным бором и под Болыклеем и на Обышкине» (это косвенно свидетельствует о том, что татарское войско было достаточно многочисленным)171. На последней точке, Абышкином перевозе, действовавшая за Донцом, «на крымской стороне», заблаговременно высланная в Поле станица сына боярского Л. Колтовского и обнаружила переправу неприятеля172. Станичный голова немедленно отправил гонцов с известием в Путивль и к Шереметеву, а сам с остальными станичниками «остался смечать сакмы всех людей (татар. – В. П.)…»173.
В субботу 22 июня к И.В. Шереметеву, который к тому времени уже вышел к месту встречи с отрядом И. Блудова, «прибежал» станичник Иван Григорьев с сообщением от Л. Колтовского о переправе татар через Донец. Аналогичная весть была получена и от сторожи, что была послана в район Святых гор, находившихся в 10 верстах ниже по течению от места впадения Оскола в Северский Донец «с крымской стороны»174. Для воеводы стало очевидным, что хан, выступив с войском из Крыма по Муравскому шляху, примерно 15–16 июня достиг развилки степных дорог в верховьях реки Самары и, повернув на восток, дальше продолжил марш по Изюмскому шляху175. К тому времени, когда Шереметев получил известие о татарах, Девлет-Гирей уже успел продвинуться в северном направлении на 70–90 км и находился восточнее Шереметева примерно в 150 км. Не теряя времени, воевода приказал стороже «сметить сакмы», а сам, «призывая Бога на помощь», пошел к татарской сакме176. Очевидно, что Шереметев с товарищами повернул назад и скорым маршем пошел обратно на север по Муравскому шляху к Думчеву кургану, у истоков Псела, «от Донца от Северского верст с пол-30…» (севернее нынешней Прохоровки в Белгородской области)177.
Известия о том, что хан переправился через Северский Донец, достигли Москвы в пятницу 28 июня 1555 г. Ожидавший этой вести Иван немедля начал действовать. Командующий расположенной на «берегу» ратью боярин И.Ф. Мстиславский «с товарищи» немедленно был «отпущен» царем к своим войскам. Сам же царь начал собирать государев полк, отдав приказ явиться в Москву Владимиру Старицкому со своими людьми, а также «царю Казаньскому Семиону» со своими нукерами. В боевую готовность был приведен Коломенский кремль178. Спустя два дня, 30 июня, выслушав донесение прискакавшего в столицу Л. Колтовского, государь вместе с двоюродным братом, «царем» Семионом и «царевичем» Кайбулой во главе Государева полка и ертоула (им командовали два воеводы – И.П. Яковлев и И.В. Меньшой Шереметев) выступил из Москвы по направлению к Коломне179. Во вторник 2 июля царь прибыл в Коломну, проделав за трое суток не меньше 110–120 км. Здесь, в треугольнике Коломна – Кашира – Зарайск, к этому времени сконцентрировались в ожидании новых вестей с Поля главные силы русского войска.
Это ожидание надолго не затянулось. Вечером 3 июля царю доложили, что крымский «царь» идет на Тулу. Казалось, повторяется сценарий трехлетней давности, и Иван наутро выступил по