Дети жемчужной Медведицы. Александр ФоршЧитать онлайн книгу.
он уходил, ненадолго оставляя Алису одну. Девочка грызла яблоко и плакала, пока хозяин каптерки не возвращался. Всегда немного повеселевший, с блестящими глазами.
– Все ждешь, егоза. – Михайлович обращался с Алисой по-взрослому. Он не смеялся над ней и, кажется, одобрял. – Твой брат хороший парень, хоть и баламут, конечно.
Кто такой баламут, Алиса не знала, но на Михайловича не обижалась. Не мог он, похожий на доброго дедушку, говорить о ком-то плохо. Она кивала, едва сдерживая подступающие слезы, отдавала огрызок яблока и слушала длинные разговоры.
На восьмой день сам Михайлович, смущаясь, попросил Алису больше не приходить.
– Ты вот что, милая, не надо тебе тут со стариком дни просиживать. Если он придет, я сам тебя найду, даже не сомневайся. Мимо меня муха не пролетит.
Алиса послушалась, хоть и проплакала всю последующую ночь.
…мама гладила Алису по волосам и плакала.
– Ты обязательно поймешь меня, когда вырастешь. И я тебя не бросаю, просто с папой тебе будет лучше, поверь мне.
– Откуда ты знаешь, с кем мне будет лучше? – Алиса вцепилась в мамину руку мертвой хваткой. – Мне с вами обоими хорошо. Зачем тебе уезжать, мамочка? Пусть будет как раньше.
В комнату вошел папа, и Алиса обрадовалась его появлению. До этого он три дня не разговаривал с мамой, обижался, злился. Но когда папа заговорил, девочка поняла: ничего уже не будет как раньше.
– Светлана, такси приехало. Я помогу тебе с вещами.
Алиса почувствовала, как под ее ногами проваливается пол, а сама она летит в глубокую яму, у которой нет дна, только черное голодное нутро, похожее на пасть злобного чудовища. Она падала, а мама стояла на краю ямы и улыбалась. Алиса тянула к ней руки, но не могла ухватить даже за полы длинного пальто.
– Мама! – Собственный крик слышался словно со стороны. Алиса хотела бежать за мамой, удержать ее, остановить. Вот только ноги болтались в воздухе, а сама девочка не двигалась с места. Откуда-то издалека до нее доносился голос папы:
– Иди уже, Света, не видишь – у ребенка истерика. Сама как-нибудь с вещами справишься.
Мамин силуэт вдруг начал таять, покрываться сероватой дымкой, пока не исчез вместе с очертаниями квартиры.
Алиса достигла дна, хотя и думала, что его не существует. Она сама стала частью ямы: холодной и пустой. Сюда, на дно, не долетало ни единого звука, не проникал свет. Только постоянный холод и ноющая тоска. Зато здесь не было боли, даже она не могла пробиться на такую глубину. И когда невидимая сила потащила Алису наверх, девочка не захотела покидать уютного нутра своего убежища. Она все решила: останется в яме навсегда.
Ее все же подняли на поверхность. Выдернули из уютной темноты, не спросив согласия. Звуки набросились на Алису злобными волками: вгрызались в уши; рычали до хрипоты, срываясь то на визг, то в протяжный вой. Сквозь плотно сомкнутые веки пытались пробиться черные тени: приближаясь и отдаляясь, они кружили рядом… ждали. Чего именно ждали, Алиса не знала, она всеми силами