Честь Афродиты. Владислав ВишневскийЧитать онлайн книгу.
и не слышал – спал крепко – что… Мазохист что ли? Ребята в армии рассказывали про разные шизо-мазо, и порнушку я как-то видел. Кошмар! Но тут-то чего? Интересно.
Балконная дверь приоткрыта, штора отдёрнута. На широченной кровати видны женские голые ноги, разбросанные в стороны, она на спине, и белые руки… Я сунул голову в балконный проём… Ноги у неё тоже белые… А грудь и лицо под подушкой… Не видно. И не шелохнётся… Загара ноль, как у меня! Дрыхнет наверное. Хотя стуки в стенку долбят… Да в какую стенку? Кровать почти посредине стоит… Ё-моё! Я насторожился. Ещё ничего не понял, но… Смотрел только. Стуки сбивали. В одном я был уверен: клиент меня точно сейчас застукает, выйдет из второй комнаты или из ванной. Взгляд приковывали белые ноги. Какие-то они были не естественные, словно судорогой скрученные, и руки тоже. Уж не… Ё-о-о-о… От неожиданной догадки меня пот холодный пробил, я испугался. Она наверное мертва?! Она… Да!! И клиента нет. Где он? Мама родная, куда я попал, что делать? Бежать! Немедленно уносить ноги! Линять! Я даже развернулся. Быстро и легко, я же на корточках сидел… Но что-то меня остановило. Как в стену упёрся. Клиент… Этот… Волков… Борис Фатимович или как его… Фатеевич, он что, тоже у…ууб… Где он? Нет, он наверное в другой комнате… или в ванной… Он ранен, он не убит… ему нужно помочь… посмотреть… Я должен. Я могу… Ма-ама, ии-иду…
Так, на корточках, чтобы с улицы не видно, я и прополз мимо кровати, не оглядываясь, но прислушиваясь… В другой комнате пара кресел была напрочь перевёрнута, дверцы шкафов открыты, и в ванной комнате тоже никого не было. Стук издавал кассетный магнитофон, крутил запись… гад, сбил с толу! Что делать, что? Вот попал. Линять! Назад! Бегом… долбила мозг команда. Бегом! Я послушался. Уже не оглядываясь, пулей вылетел на балкон, сиганул через перегородку, захлопнул за собой балконную дверь, заметался по комнате… Вот попал, вот попал… Что делать? Бежать, бежать! Смываться! В аэропорт. В аэропорт. Звонить… Последняя мысль как остудила. Звонить! Конечно звонить! Позвонить и рассказать… дяде Грише. Он мент, он точно скажет что мне делать. Мысль как спасательный круг, чуть успокоила… Оглядываясь и прислушиваясь к окружающим звукам, я набрал номер телефона дяди Гриши.
– Дядя Гриша, дядя Гриша, выручай… – едва не плача, затараторил я и, сбиваясь и торопясь, рассказал ему всё от начала и до конца. – Что мне теперь делать, что, скажи, что, ну? – закончив, с мольбой спросил я.
Дядя Гриша – на самом деле Григорий Михайлович Пастухов, мамин ухажёр и мой друг, и товарищ, старший конечно товарищ, растерялся в начале. Это понятно. Шутка ли, в конце дня – в Москве уже поздний вечер – услышать такое, и от кого. Он же на пенсии. Не в материале. Выигрывая время, он потребовал: «Стоп, сынок, не тараторь… – Разволновался значит, понял я, если сынком называет. Это ещё означало и то, что я точно что-то не так сделал. – Ты откуда звонишь? – спросил он. – И, пожалуйста, всё с начала, без нервов, повтори». Я повторил.
– Понятно… что не понятно, – пробурчал он,