Запомните нас живыми. Борис ПодопригораЧитать онлайн книгу.
минут, самых первых минут мира.
Отвечает Майр:
Насколько мне известно
(Пауза)
В западной части Афганистана
(Пауза)
Советских войск
(Пауза)
Не осталось…
Кажется, за спиной не только Афганистан,
эти сумбурные девять дней в пограничном местечке Турагунди…
Неужели этот полосатый шлагбаум
отсечет и испанцев тридцать шестого,
Че Гевару шестьдесят пятого?
И только снег,
одинаковый тут и там,
медленно тает на губах и ресницах…
Девять верст до границы,
Девять лет позади…
Все застелено белым туманом.
Легкий снег серебрится
Над Турагунди.
Белый, белый. Над Афганистаном.
Он бесплотен и тих,
Как иконный триптих…
Вот уж точно: не хлебом единым…
Ну а снег все летит
Под свирельный мотив,
Покрывая следы и седины.
…нотный скомканный лист…
Позабыть обо всем…
Просто время пришло возвращаться.
Снег наивен и чист.
Неслепящ, невесом.
А глаза почему-то слезятся.
Первая остановка автобуса на Кушку.
Теперь все.
Точка
P. S. Афганский постскриптум
Нечаянный образ
выхвачен из гула времени:
гравированная на памятнике джинсовая куртка.
Такие уже не носят…
Годы…
Пусть исчезнут тунеядцы в шестьдесят пятом!
Что-то не договаривающие лица
под перезвон бокалов и курантов
медленно тают
в черно-белой глубине экрана.
Ромбики на мятых петлицах:
Товарищи, с Новым тысяча девятьсот сорок…
С коричневых картонок выцветших фотокарточек
доверчиво смотрят
еще ничего не подозревающие девичьи глаза.
…Женская гимназия. Год тысяча восемьсот…
…как будто безмолвно просят:
запомните нас живыми.
Какими запомнимся мы?
В угасающие окна не беспредельной человеческой памяти
уже стучится спрыгнувший с боевой машины
бывший школьный хулиган по кличке Одесса…
Одесса, почему на машине якорь?
…наш первый комбат. В Афган из морпеха пришел…
Задумчивый лейтенант в стоптанных кроссовках
разогревает пиропатронами чай.
Испытываете ли вы к противнику что-то наподобие уважения?
Нелепый вопрос – русский такой не задаст…
…н …нет. Уже поднимаясь, угрюмо:
Не советовал бы я ИМ с нами встречаться…
В новой оправе событий и имен
бусинки афганских сюжетов, истертые, как четки правоверного,
почти неразличимы среди камешков сегодняшних забот.
Безлюбье?
Теперь только, когда приснится…
Первая,