Меч Гардарики. Анна ОвчинниковаЧитать онлайн книгу.
авось, перестанет хвататься за охотничье копье. Берег а реки были тут слишком топкими, чтобы причаливать в угоду охотничьей удали Бруни.
Харальд покосился на Асгрима: тот держал рукоять рулевого весла так, как мог бы держать рукоять рабочего молота или киянку, и равнодушно глядел на проплывающую мимо чужую щедрую землю. Раньше Асгрим сочинял стихи о веселье викинга, правящего судном, сравнивая это веселье с наслаждением обладания женщиной – но это было раньше. Теперь это веселье покинуло его… Вместе со стихами. Драккары больше не были для него «жеребцами волн» или «соколами прибрежий», а были просто судами, небо больше не было для него «бременем карликов» или «дорогой луны», а было просто небом, ветер больше не был для него «братом огня», а был просто ветром. Мед поэзии истек из Асгрима в тот день, когда он увидел на месте родного дома остывшие черные головешки.
Харальд невольно замотал головой, вспоминая, как Асгрим метался вокруг пепелища, то выкрикивая имена матери, брата и сестер, то сыпля бешеными проклятьями. Викинги с «Рычащего волка» молча стояли внутри полусгоревшей ограды, глядя на черные обуглившиеся камни – все, что осталось от фундамента дома. Сгорели и постройки, окружавшие дом; судя по всему, никто не тушил пожар, значит, огонь, бушевавший здесь, был зажжен человеком.
Сожжение. Такое случалось во время кровной вражды, когда род поднимался на род, семья – на семью. Сожжение. Напасть внезапно и спалить в доме всех, от грудных младенцев до стариков, чтобы некому было мстить. Чтобы только чайки могли рассказать о погибших в пламени дома и убитых на горящем пороге. Но род Асгрима ни с кем не враждовал, да и зачем нападать, когда в доме нет главы семьи?
– Вагни!.. Гринольв!.. Хильда!.. – звал Асгрим.
Он знал, что ему никто не ответит, но все равно кричал – а потом побрел по рассыпающимся под ногами головешкам, глядя под ноги так, будто искал ответа в спекшейся золе.
Кто?
Пепелище молчало.
Было ли кому похоронить погибших? Или то, что осталось от семьи Асгрима, все еще лежало под грудами обуглившихся обломков?
Харальд резко выдохнул, разжал пальцы, мертвой хваткой стиснувшие рукоять секиры, и хотел вслед за Асгримом шагнуть в круг черных камней – как вдруг один из викингов метнулся в сторону и выдернул из-за большого валуна грязного мальчишку лет десяти в расползающейся по швам кожаной рубахе.
При виде него Асгрим ринулся обратно, вырвал мальчишку из рук викинга и, вздернув высоко в воздух, взревел:
– Говори!
– Господин… – пискнул мальчишка, вцепившись исцарапанными грязными руками в кольчужные рукава Асгрима.
– Что здесь случилось?! Говори!!!
Асгрим тряхнул мальчугана так, что у того застучали зубы и глаза полезли на лоб.
И тут Харальд узнал мальца – это был Мари, сын здешнего плотника. Его имя запомнилось Харальду потому, что Рагнар не раз грозился прикончить шумное маленькое отродье и его брата Берси, самых отчаянных сорванцов в Хосебю.