Ржавчина. Алексей КалугинЧитать онлайн книгу.
скажешь, Григ. Как скажешь…
Василий чувствовал, как, подсыхая, грязь стягивает кожу на лице. Ощущение было противное. Он пытался стереть грязь ладонью, но только размазал ее. А еще ему было обидно, что Пеккер с Григом разговаривали друг с другом так, будто его, Василия Коперова, вовсе не существовало. Уж лучше бы посмеялись над ним, что ли.
Василий долго крепился, но все же не выдержал.
– Далеко нам идти? – громко поинтересовался он.
Только чтобы привлечь к себе внимание.
– Вон, видишь сетку натянутую? – Пеккер указал вперед, в направлении чудовищного пролома, к которому они как раз приближались. – Это мой отель! – с гордостью заявил мужичок.
Василий с сомнением прикусил губу. Тонкую нейлоновую сетку, накинутую на деревянные колья, будто бредни на просушку, он видел. Но то, что находилось за ней – несколько кое-как обшитых картоном и пластиковыми листами строительных бытовок, – как-то не вязалось с тем, что обычно называют словом «отель». Однако Грига это не смущало. Поэтому и Василий смолчал. Пускай Пеккер свои бараки хоть «Хилтоном» величает, лишь бы у него там горячая вода имелась. Ну, ладно, пусть хоть теплая.
Григ насмешливо глянул через плечо на парня:
– Будь максималистом, Василий!
– В каком смысле?
Василий попытался наморщить лоб, но почувствовал, как трескается покрывающая его засохшая корка грязи.
– Если хочешь горячий душ, зачем соглашаться на теплый?
Василий едва не споткнулся, услыхав такое.
– Я разве говорил об этом?
И тут же подумал: «Должно быть, у этого сталкера в голове чип, позволяющий читать мысли».
Григ ничего не ответил.
А Василий снова почувствовал острый укол обиды. Ну почему они с ним так?.. Можно подумать, сами никогда не были новичками. Родились и выросли в Зоне, окруженные механоидами и прочими уродами… Точно ведь, Григ нарочно выстрелил, чтобы он в грязь упал!
Василий с тоской посмотрел наверх. Странно было видеть фрагменты комнат, оставшиеся после того, как обрушился фасад. На втором этаже стоит обеденный стол, застеленный клетчатой скатертью; рядом с ним – венский стул с гнутой спинкой; на стене – рамка портретная; вот только, кто изображен на портрете, уже не разглядеть – весь интерьер присыпан красноватой, так и хотелось сказать, марсианской, пылью. Чуть выше, на третьем этаже, в провал свешивался край широкой двуспальной кровати; грязная простыня развевалась на ветерке, словно флаг, выброшенный изнуренными долгой осадой защитниками готовой к сдаче крепости. Еще выше была видна только висящая на потолке старомодная люстра с широкими, будто рога изобилия, зеленовато-желтыми плафонами – из пяти два каким-то чудом уцелели.
– Слыхал про Мардика?
– А что Мардик?
– Да, говорят, сгорел.
– Кто говорит?
– Я от Шурупа слышал. А ему Пиротехник рассказал. Вроде как он собственными глазами видел.
– Что он видел?
– Как Мардик в Курчатник полез… Мардик