Сергей Бондарчук. Его война и мир. Ольга ПалатниковаЧитать онлайн книгу.
на «Ленфильме» у режиссёра Виктора Соколова для картины «Когда разводят мосты». Там была небольшая роль балерины, поэтому и согласилась. Эту кинопробу Татьяна Сергеевна показала Бондарчуку, и он послал её посмотреть на меня «живьём».
И вот в нашем репетиционном зале она отыскивает меня:
– А вы не хотите попробоваться на Наташу Ростову?
– Я – на Наташу? – произнесла я с гордым видом. – С какой стати?! Одри Хепбёрн – потрясающая Наташа, никто лучше не сыграет!
А Татьяна Сергеевна ласково, словно неразумное, капризное дитя уговаривает:
– Поедем. Познакомитесь с Бондарчуком, посмотрите, что такое «Мосфильм».
Людмила Савельева в роли Наташи Ростовой
Ну, любопытство взяло своё. Собирали меня в Москву всем театром: кто кофточку дал, кто туфельки – все же тогда жили бедно. Приехали мы на «Мосфильм». И вот первый ужас: по лестнице спускался огромный, как мне тогда показалось, Бондарчук, а внизу стояла я – серая мышка, худенькая, светло-русая, совершенно не похожая на Наташу. Отвели меня в гримёрную, усадили на диван и забыли. Приходили актёры, гримировались, летели на кинопробу, возвращались весёлые. Уже в конце рабочего дня прибегает Татьяна Сергеевна:
– Живенько к Бондарчуку, на репетицию.
Дал он мне почитать сцену разговора с Борисом маленькой Наташи: «Поцелуйте куклу. А меня хотите поцеловать?» Читаю и чувствую, что не нравлюсь, что совсем это не то. Застеснялась, язык отяжелел.
– Послушайте, – перебивает он, – я же видел, как замечательно вы сыграли на пробе у Соколова. Как вам это удалось? Как он с вами репетировал?
– Нет! – воскликнула я. – Он со мной вообще не репетировал!
– То есть, как – не репетировал?
– Совершенно не репетировал!
– Гм… Так вы считаете, и мне не надо?
– Нет, нет! Со мной репетировать нельзя! Вот выучу текст и завтра сыграю.
– Хорошо. Возьмите текст, поезжайте в гостиницу и поработайте самостоятельно.
Открыла я вечером текст и растерялась: что же мне со всем этим делать? А потом меня такое зло разобрало: неужели я совсем бездарная? Выучила текст. Пришла на следующий день, и… вот чудо! Когда на меня надели платье, тёмный парик; когда зажглись юпитеры и вся площадка осветилась, я совершенно забыла, где камера, где что… выскочила на какой-то помостик и сыграла эту сценку.
– А в вас что-то есть от Наташи Ростовой, – сказал Бондарчук.
И начались очень серьёзные кинопробы. Но после того как я заявила, что «со мной вообще нельзя репетировать», он и не репетировал. За пару дней до съёмки протянет текст:
– Люсенька, вот выучи, и не забывай про паузы, чтоб воздух был.
Да, в 19 лет у меня были совсем другие, очень наивные представления о сути актёрской профессии. Сейчас-то я чётко знаю, что самое прекрасное в нашем деле – репетиции. Но тогда на пробах часто подводила кинокамера, боялись брака плёнки, поэтому снимали по восемь-десять дублей. И может быть, это было моё интуитивно верное решение: