Посланник. Василий ГоловачевЧитать онлайн книгу.
свод приемов и правил, отреставрированных и доработанных еще его учителем – историком Бельцовым. Кстати, тоже великим фехтовальщиком. Но Зленский его превзошел. Он уже определил параметры твоего личного меча?
– Нет… не знаю… мне он ничего не говорил. Что за параметры? И что такое «сеча Радогора»? Слышу второй раз.
– Вечером расскажу. Я пошел по делам, а ты поглядывай по сторонам, не расслабляйся. ЦРУ не ошибается дважды.
Такэда заявился домой в двенадцатом часу ночи, и Никита едва сдержал нетерпение, чтобы не атаковать инженера вопросами с порога.
Обстоятельный Такэда хотя и заметил горящий в глазах танцора огонь любопытства, но к беседе приступил, лишь приведя себя в порядок и насладившись горячим чаем с малиновым вареньем, которым угостила их хозяйка. Переодевшись в халат, инженер налил себе еще чаю и с чашкой уселся в кресле, рядом с торшером.
– Давно такого кайфа не испытывал! – Покосился на устроившегося рядом Сухова. – Как плечо? Все по-прежнему? – Он имел в виду звезду.
Никита выпростал из-под халата руку. Пятиконечная «родинка» Вести переместилась на самый верх плеча, «съев» три из четырех родинок в форме цифры семь. На ее фоне семерки стали зеленоватыми, еле заметными и походили больше на девятки. Такэда покачал головой, задумываясь о своем.
– Что, плохо? – поинтересовался Никита.
– Как тебе сказать… Весть словно намекает на что-то. Видишь, семерки твои вроде бы уже не семерки, а девятки. А цифра девять, по Пифагору, – не только символ высокого знания, но и символ равнодушия. Если звезда накроет и четвертую родинку, последствия могут быть самыми плачевными.
– Для кого?
– Для тебя… меня… для всех. Человеку, отмеченному четырьмя девятками, откроется истина, но сам он при этом станет немилосердным, жестоким и презирающим всех остальных людей.
– Со мной этого не произойдет.
– Кто знает? Хотя, с другой стороны, может, действительно, как говорят японцы, дайгэн дзедзю-но ками нарэ ни ари?
– Переведи.
– Божество великой мощи в тебе самом.
– Да что ты, право, – обиделся Сухов. – Сбиваешься на какие-то траурные речи. Что будет, то и будет. Ты обещал рассказать о «сече Радогора» и о мечах.
– «Сеча Радогора» – это всего-навсего комплекс боевых приемов с мечом, которым владел легендарный славянский богатырь Радогор. Славяноведы раскопали несколько эпизодов в исторических хрониках, в которых описывается бой Радогора с превосходящим по численности противником, а потом этим занялись основатели русских воинских искусств. Руки бойца с мечами в технике «сечи» движутся по сложным траекториям, и почти каждое движение – удар! А если учесть, что классный боец наносит от четырех до десяти взмахов за секунду…
– Здорово! – выдохнул Никита; у него горели глаза.
Такэда кивнул.
– Это точно. Ну, а мечи… ты читал саги, сказания, былины или чей-нибудь богатырский эпос?
– В глубоком детстве, хотя люблю их и по сей день.
– Пример, у короля Артура – Экскалибур, у Фергуса – это уже исландские