Бой не вечен. Василий ГоловачевЧитать онлайн книгу.
казни себя, – шепнула женщина. – Это я виновата. Я знаю, что ты ее любишь, и… я все знаю, что происходит между вами. Я думаю, она простит.
Егор не ответил, пытаясь вспомнить лицо жены и не понимая, почему это не удается, полежал с закрытыми глазами, потом обнял ведунью… и все повторилось сначала! Только теперь они любили друг друга осознанно, медленно, отделяя каждую ласку от предыдущей и не давая урагану страсти увлечь обоих в быстрое падение и опустошение. Финальный взрыв эмоций получился мучительно сладким, оба получили невыразимое блаженство, умиротворение и радость, будто кто-то огромный, как Вселенная, разрешил им заниматься любовью, не оглядываясь на условности и законы морали, и дал это разрешение, как награду…
И никто к ним в тренерскую комнату не зашел, хотя в спортзале за стеной слышались шлепки по мячу, а дверь комнаты оставалась не запертой на ключ.
В душ пошли вдвоем, так и не сказав больше друг другу ни слова. Лишь приведя себя в порядок, Мария повернулась к одевшемуся раньше Крутову и проговорила серьезно:
– Я не собираюсь отбивать тебя у твоей берегини, полковник, тем более, когда она в таком состоянии, но знай: если она тебя разлюбит, я найду тебя, где бы ты ни был, и уведу!
Крутов слабо улыбнулся, с одной стороны, чувствуя вину перед женой, а с другой – радуясь, что между ним и Марией произошло то, к чему оба стремились давно. Теперь он был уверен, что это должно было случиться и что вряд ли подобное произойдет еще когда-нибудь.
– Ты слишком умна для семейной жизни, Маша. Я тебя долго не выдержу.
– Наверное, недаром говорят, что бабий ум – что коромысло: и криво, и зарубисто, и на два конца. Только Лизка твоя не глупее, разве что терпеливее.
– Почему ты не выходишь замуж? Ведь Ираклий умный мужик.
– Была я уже замужем, полковник, опыт имеется, и все больше убеждаюсь, что умные мужья не нужны. Нужны сильные, добрые и любящие. Все мои подруги, повыскакивавшие за умных, кто в разводе, кто брошен, кто живет с мужем по инерции, держась за него в страхе, что останется одна.
– Ты не боишься остаться одна?
Брови Марии сдвинулись.
– Не понимаю твоей иронии, грубиян. Хотя, если честно… побаиваюсь. Мне ведь уже за сорок, это я только выгляжу так… несерьезно.
– Выглядишь ты на восемнадцать.
– Благодарю за комплимент, хотя в них и не нуждаюсь. Не читал нигде мнение алкоголика о женщинах? Молодая девушка для него – ну, прямо как дистиллированная водичка. Та, что постарше, пока ребенка не родила – вино молодое, играет еще. До тридцати пяти – портвейн настоящий: крепость, аромат и в голову ударяет. Тридцать пять – сорок пять – коньяк, да еще и марочный. До пятидесяти пяти – коньяк уже с лимоном, на любителя, так сказать, а потом…
– Лимон без коньяка, – засмеялся Крутов. – Я не пью крепкие напитки. Но готов согласиться на марочный коньяк. Ты не голодна? А то давай сходим в ресторан, поужинаем.
– Есть хочу ужасно! – призналась