Исторические загадки Мюнхгаузена. Елена ПервушинаЧитать онлайн книгу.
который раскладывал карты направо и налево. Те, чья карта легла налево, выигрывали, если же задуманная карта ложилась направо, теряли свои ставки. Поэтому эту игру называли еще «любит – не любит». Старуха не обманула Германа. И тройка, и семерка, и туз легли налево. Вот только оказалось, что Герман «обдернулся» – когда ставил, то вынул из колоды не ту карту – даму пик. Так что можно понять отчаяние молодого человека: он пошел на преступление для того, чтобы узнать три волшебные карты, но не сумел ими воспользоваться. Хотя я, случалось, выигрывал и побольше. Правда, императрица Анна Иоанновна страсть как не любила, когда выигрывал кто-то другой, и мне как галантному кавалеру приходилось поддаваться и нарочно проигрывать ей. Что поделать – политика!
– Кстати, о картах. Я знаю еще один карточный фокус! – сказал Петя, уже вполне успокоившийся. – Cмотрите…
Петя взял двадцать карт и разложил их попарно.
– Задумайте две карты, – попросил он барона.
– Хорошо, – ответил тот.
– Теперь глядите, – и Петя, собрав карты, принялся раскладывать их по столу в четыре ряда.
Первую карту он положил на первое место в первом ряду, вторую – на второе место в третьем ряду, третью – на второе место в первом ряду, четвертую – на пятое место в первом ряду, шестую – на третье место в том же, первом ряду, седьмую – на первое место во втором ряду и так далее. Потом он предложил барону указать, в каких рядах лежат задуманные им карты. И когда барон назвал ряды, Петя сразу же указал выбранные бароном карты.
– Наука умеет много гитик? – с улыбкой спросил Мюнхгаузен.
Петя смутился:
– Вы знали?
– Это очень старый фокус, дружок, – ответил барон. – Меня научила ему сама императрица Анна Иоанновна.
Вопросы:
1. Что означает таинственная фраза «Наука умеет много гитик» и как она помогает найти задуманные карты?
2. Существуют ли другие предложения, которыми также можно было бы воспользоваться для разгадки этого фокуса?
Ответы смотрите на с. 172.
А на столе стояло крем-брюле
Сегодня Петя снова был мрачен. Ни Жозефина, вышедшая ему навстречу с громким мяуканьем и высоко поднятым хвостом, ни даже необычный внешний вид Мюнхгаузена не развеселили его. А на барона стоило посмотреть! Он снял камзол и парик, повязал фартук и надел на голову высокий поварской колпак. В правой руке он держал большую серебряную ложку с длинной ручкой, а в левой – льняное полотенце с вышитыми красными петухами.
– А вы все химичите, Карл Оттович? – не слишком любезно поинтересовался Петя.
– Скорее, кухарничаю, – как ни в чем не бывало отвечал барон. – Идем, поможешь мне.
– Ладно, ладно, – буркнул Петя.
На кухне барон первым делом вручил мальчику ложку, а сам разбил два яйца и отделил желтки от белков. Затем положил желтки в глубокую тарелку, туда же влил сливки, насыпал