Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю». Майкл БутЧитать онлайн книгу.
в Данию впервые, я убедился в этом на собственном опыте. Я быстро обнаружил, что не стоит играть в «адвоката дьявола» для оживления дискуссии, равно как и заводить дебаты на политические и общественные темы. Подобные вещи заставляют датчан неловко ерзать на стульях. Я готов признать, что слегка преувеличиваю, но датчане действительно не одобряют жаркие споры на вечеринках. Они предпочитают болтать о пустяках и обсуждать вино – где купили, сколько стоило и почему эта бутылка лучше предыдущей.
В своих взглядах я не одинок. «В Швеции мы посмеиваемся над ограниченностью датчан и их так называемыми hygge – просто посидеть с родными и друзьями, – говорил мне один шведский ученый. – Некоторые социологи, изучавшие датскую ксенофобию, упоминают hygge как пример того, что датчане стремятся отгородиться от остального мира и замкнуться в своем комфорте и уюте».
Это стремление вписывается в мою теорию «разводного моста» и соответствует подходу «Что потеряно снаружи…». Оценив оставшийся у нее культурный и экономический капитал, постимперская Дания направила взгляд внутрь себя. Потребность сплотиться, определить общие ценности и твердо следовать им вне зависимости от изменчивой моды может корениться в истории территориальных потерь Дании. Ее жители собрались вместе на своем маленьком спасательном плотике и быстро научились охранять собственный покой. Hygge – очень эффективный способ обойти острые темы или отвлечься от неприятных воспоминаний: «Ну ладно, у нас была и Норвегия, и Шлезвиг-Гольштейн, потом мы их потеряли, но что об этом говорить! Как насчет еще одной бутылочки Amarone?[36] Тетя Инге, запевай!»
Датчане гордятся своей неформальностью: мужчины редко носят галстуки, учителя на «ты» с учениками, а датские политики приезжали в парламент на велосипедах задолго до того, как это стало модным. Но эта неформальность часто подчиняется строгим ритуалам. Иностранцу следует быть начеку: ловушки – кругом. Пиво может быть разлито по стаканам, но пить его положено только после того, как хозяева произнесут skal. Пусть на подносах лежит ржаной хлеб и семга, но семгу принято есть только с белым хлебом. И ни в коем случае нельзя спрашивать, что делал двоюродный дедушка Олуф во время войны.
Рождество – самый ритуализированный праздник датчан. На тему местных рождественских обычаев можно написать целую книгу (и, как с усталым вздохом сказал мне мой датский издатель, многие пишут). Это и хороводы с пением вокруг елки, и «игра в миндалик» (в огромный рисовый пудинг прячут миндалину, а победитель показывает всем орех во рту, когда все уже съедено), и бег вереницей по всему дому с песней Nu er det jul igen («Вот и снова Рождество»). Честно говоря, даже я – старый язвительный циник – и то радуюсь вместе со всеми.
В датском календаре много особых дат. С Sankt Hans мы уже встречались; есть еще Fastelavn (Масленица), когда бьют кошку палкой (вернее, били раньше; сейчас избивают банку с конфетами); Store Bededag (День общей молитвы), который отмечают в четвертую пятницу после Пасхи, и нечто под названием
Итальянское полусухое красное вино