Опус номер девять ля мажор. Часть 2. Жизнь как музыка и танец. Александр СеменовЧитать онлайн книгу.
Ксения не отвела взгляда и не моргнула. Гляделки, гляделки! – совсем, как раньше, никто не хочет уступать!.. Вскоре они, подталкивая друг дружку, с хохотом раскачивались на Дашиной кровати.
– А кто здесь живёт? – Ксения, успокоившись, кивнула на свободное место рядом с Машей.
– Лена, партнёрша Ромы. Новенькие ребята, пришли из разных клубов. Зимой встали в пару.
– Рому я уже видела внизу…
«Симпатичный, правда?» – взглядом спросила Вика.
«Да», – взглядом ответила Ксения, и они вновь рассмеялись.
– А Ленке двенадцать лет, – продолжала Вика, – ей пока с куклами интереснее. И за Дашей бегает хвостиком…
Ксения вновь ощутила её ревность как свою, мысленно скомкала и выбросила в окно. Не надо, зачем…
– Третьякова, подъём! – крикнула Виктория и бросила в Машу подушкой. – Хорош валяться!
Подушка тут же прилетела назад, и Маша со вздохом села на кровати.
– Ох, ножки мои, ножки, – простонала она, взявшись за длинные тонкие ступни, – всё болит! Разве можно так мучить людей?
– Надо всегда быть в форме, а не от раза к разу, – назидательно сказала Вика. – Тогда и болеть ничего не будет.
– Да уже достало, сколько можно…
Маша вынула из тумбочки алый топик, встряхнула, поглядела и, сложив, сунула обратно: наверное, последний остался… Она никогда ничего не стирала – просто отдавала бельё маме, приезжавшей по выходным, а взамен получала пакет с новым на всю неделю.
Маше Третьяковой было шестнадцать лет, но и Ксения, и Вика с кукольного возраста привыкли считать её младшей. Она так и не повзрослела: по-прежнему растрёпанная, небрежно одетая, вещи раскидывает по комнате… И, всё-таки, трудно отвести взгляд. Каждая черта по отдельности – вроде, неправильна, а всё вместе очень мило: тонкое смуглое лицо, чёрные волосы; большие, тёмные, всегда немного грустные глаза, большой рот, острый нос; все пропорции фигуры утончённые и вытянутые. И контрастом – тяжёлая, едва умещающаяся на узком теле грудь.
Глядя на Машу, Ксения всякий раз представляла кадры из фильма: опушка леса, дом с черепичной крышей, весь пятнистый от лучей, пронзивших кроны… Родник бьёт изпод камня, наполняя прозрачное озерцо… Босая, в платье до колен, черноволосая девушка глядит на своё отражение, черпает горсть воды, выпрямляется… Всадник с ружьём за спиной, наклонившись, протягивает руки… Мгновение – и девушка в седле. Придерживая её, свободной рукой охотник встряхивает поводья: ржание, резкий поворот – и вот удаляется топот копыт по влажной земле… Видела она где-то этот фильм или сама придумала – Ксения не могла сказать. Знала наверняка, что он французский.
Маша танцевала лет семь и не скрывала, что все эти тренировки, конкурсы, сборы ей до чёртиков надоели – бросить бы хоть сегодня! – но родители уговаривают потерпеть до конца школы. Не для титулов и славы: просто боятся, что иначе она пристанет к дурной компании. «Гоняйте её сильнее, чтобы уползала с тренировок», – не раз просили они Владимира Викторовича и даже приплачивали лишнего.
Маша