Картонная мадонна. Вольное изложение одной мистификации. Татьяна КоротковаЧитать онлайн книгу.
и крепдешины, плюш и sorti—de—bal. Высокие стоячие воротнички, мягкий лиф, трен на юбке, боа из страусовых перьев и лебяжьего пуха придавали образу неизъяснимую прелесть. Длинные меховые палантины, вышитые блестками сквозные туники, талии, затянутые в корсеты, остроносые туфли и узкий французский каблук, перчатки из тюля – женщина, облаченная во все это, казалась богиней, ступающей по земле. Высокие «японские» прически поддерживали костяные гребни и длинные шпильки с бриллиантами, зачастую, правда, фальшивыми, но мастерской работы. Идеал становился идолом. И даже некоторый упадок вкуса под влиянием легкомысленных жанров эстрады и кабаре, наблюдаемый к началу нашего повествования, не пошатнул еще мужскую веру в то, что красота внешняя есть отражение красоты внутренней.
Между тем в моду вместе с французским канканом и аргентинским танго входили новые кройки и фасоны. А театральная эклектика добавила туалетам красавиц восточные, эллинские и славянские мотивы. Так на стыке двух эпох, олицетворявших прекрасное прошлое и практичное будущее, мода легкомысленно сталкивала empire, artnouveau и classicisme, чтобы, в конце концов, поразить мир футуристически-андрогинным утилитарным стилем.
Но пока в головах людей еще царили викторианские взгляды. А хорошим тоном для юной девы считались скользящая походка, готически бледное лицо и томный голос.
Увы, наружность Лили никак не соответствовала установленным канонам. Низкорослая, как пони, с большой выдающейся вперед грудью и неопределимой талией, вечно скрытой мешкообразной одеждой, Лиля казалась бесформенной. Одевалась более чем скромно, закалывала тусклые волосы в пучок, сливалась с уличной толпой, ненавидела свое отражение в витринах магазинов и страшно смущалась из-за малейших признаков внимания к своей персоне. К тому же в общественных местах ее постоянно принимали за прислугу. А в гимназии над ней посмеивались все, от гимназисток – этих избалованных девочек из богатых семей, до их бонн, не говоря уже об учительницах и директоре.
Изменить что-либо в такой ситуации она не могла, или не считала нужным. Лиля была убеждена, что, если уж родилась уродом, то нет смысла унижать себя еще больше, пытаясь вуалировать данную природой внешность. И потому английские, французские и немецкие журналы мод, вызывающие в ее сверстницах прилив возбуждения, оставляли Лилю равнодушной.
Но малый рост, сутулость, паническая застенчивость – все это, в конце концов, было бы поправимо, если б не хромота. Увы, Лиля с детства была хрома – ребенком выпала из чердачного окна.
Вот так-то: хромота, простоватое круглое лицо, бесформенность фигуры – такие данные не сулили ничего хорошего. Не добавляло перспектив и низкое социальное положение: мать, хоть и принадлежала захудалому дворянскому роду, но, будучи разведенной, много лет служила акушеркой, пока не вышла на пенсию с крайне расстроенной психикой.
Итак, Лиля не тратила свое жалование