Лазурь на его пальцах. Кэрри ЛонсдейлЧитать онлайн книгу.
между нами не возникнет. Нам обоим очень нравилось давать такие обещания. Так мы вместе выросли, став взрослыми, и поклялись так же вместе встретить старость.
Мне даже в голову не приходило желать чего-то иного, нежели той общей жизни, что мы с Джеймсом всегда себе планировали.
Глава 3
Когда я вернулась домой из родительского ресторана, Надя с Кристен были уже у меня. Кристен тут же кинулась ко мне:
– Мы открыли дверь запасными ключами. Позвонила твоя мама, сказала, что тебе, наверно, понадобится, чтобы кто-то был рядом. – Сделав паузу, она вздохнула. – Она сказала насчет «Старого козла». Мне ужасно жаль.
Я кивнула, не разжимая плотно стиснутых губ, и кинула ключи и сумочку на тумбу в прихожей.
Подруга проследила за мной внимательным взглядом.
– С тобой точно все в порядке?
Я лишь пожала плечами. Отъехав от «Козла», я некоторое время просто бесцельно кружила по городу, все думая о родительском ресторане, и наконец вспомнила о Джеймсе. Тогда я, вместо того чтобы отправиться домой, поехала на кладбище и пришла к его могиле. Погребли Джеймса возле памятника семейства Донато, рядом с его отцом, Эдгаром Донато, который умер от рака легких меньше года назад. На плоской гранитной плите, отмечавшей место захоронения, было выведено: «Джеймс Карлине Донато». Ниже шли дата рождения и дата смерти. Томас и Клэр не знали точную дату его гибели, однако коронер определил ее как от двух до пяти дней после отъезда Джеймса. Поэтому они остановились в итоге на 20 мая. Дескать, круглая дата.
Не меньше часа я лежала на влажной траве, прижавшись щекой к его надгробию, и вспоминала дни, предшествующие его отъезду. Он упрямо рвался тогда в Мексику. Мол, именно ему следовало туда ехать, а не Томасу. Мне же очень не хотелось, чтобы он уезжал. На носу была наша свадьба. Нам еще столько всего предстояло продумать и подготовить. Но Джеймс словами и поцелуями сумел как-то убедить меня, что не задержится в Мексике надолго. И что, вернувшись, он уйдет из «Донато Энтерпрайзес» и посвятит себя искусству. Живопись была его истинной страстью. Довольно скоро он меня убедил, и я сменила гнев на милость. Теперь, задним числом, я сознавала, что должна была тогда с таким же упрямством, как и он, настоять на том, чтобы Джеймс остался дома. Тогда бы он не погиб. Мы были бы уже женаты и проводили свой медовый месяц на острове Сент-Барт на Карибах.
Потом я мысленно перенеслась в те дни, когда Джеймса объявили без вести пропавшим. Я тогда приехала к Клэр, надеясь побыть рядом с человеком, так же горько, как и я, сокрушающемся об исчезновении Джеймса. Как я не сообразила сразу, что жду от нее слишком многого! Клэр больше интересовали уже разосланные родственникам и друзьям свадебные приглашения, нежели возможность того, что самые худшие наши опасения вдруг окажутся правдой. Она попросила меня позвонить гостям и предупредить, что свадьба может и не состояться.
Побледнев, я уставилась на Клэр, сидевшую на диване напротив меня в парадной гостиной семейства Донато. Еще никто не пытался заставить меня думать о том, чтобы поставить крест на Джеймсе и на