Гениальность и помешательство. Чезаре ЛомброзоЧитать онлайн книгу.
преобладающее значение имеют апрель и июль.
Открытия в точных науках, как наибольшее число эстетических работ, а вследствие того и общее число всех произведений, преобладают точно так же в мае, апреле и сентябре, т. е. в течение не особенно жарких месяцев, когда барометрические колебания более часты сравнительно с самыми жаркими и холодными месяцами.
Сгруппировав эти числа по временам года, что даст нам возможность воспользоваться еще некоторыми другими данными относительно работ, сделанных неизвестно в каком именно месяце, мы увидим, что максимум художественных и литературных произведений приходится: на весну, а именно 387; затем следует лето (346) и осень (335), тогда как минимум бывает зимою (280).
Подобным же образом из великих открытий в области физики, химии и математики: наибольшее число было сделано весною, а именно 21; несколько меньшее осенью (15), значительно меньшее летом (9); и наконец, самое ничтожное число зимою (5).
Астрономические открытия, которые мы отделили от предыдущих на том основании, что время, когда они сделаны, известно с большей точностью (что особенно важно для нашей цели), точно так же распределяются неравномерно по временам года: осенью их сделано 135, весною – 131, но зимою значительно меньше – 83; и опять несколько больше летом – 120. Взяв же общее число 1867 великих произведений, мы найдем, что значительно большая часть их приходится на весну (539) и осень (485), тогда как летом число их падает до 475 и зимою – до 368.
Гемфри Дэви (1778–1829)
Преобладание умеренно теплых месяцев здесь вполне очевидно и выражается не только количественно, но даже качественно, хотя в этом смысле еще нельзя сделать вполне точного вывода вследствие малочисленности данных. Несомненно, однако, что именно в весенние месяцы совершилось открытие Америки и были изобретены гальванизм, барометр, телескоп и громоотвод; весною же Микеланджело задумал свою знаменитую картину, Данте начал писать «Божественную комедию», Леонардо – трактат «О тенях и свете», Гёте – своего «Фауста», Кеплер открыл законы движения небесных тел, а Мильтон задумал свою поэму.
Прибавлю еще, что в тех немногих случаях, когда создания великих людей можно проследить почти день за днем, деятельность их зимою постоянно оказывается усиленной в более теплые дни и ослабевающей – в холодные.
Я предвижу, какую массу опровержений вызовут мои обобщения: мне укажут на малочисленность данных и на недостаточную их достоверность, меня укорят за попытку ввести в узкую область статистики и поставить рядом высокие проявления умственного творчества, по-видимому, всего менее поддающиеся логике цифр и не допускающие сравнения между собой. В особенности же не понравится моя попытка последователям той школы, которая думает ограничиться в статистике одним только употреблением крупных цифр, часто предпочитая их количество качеству, и a priori не допускает пользования ими для каких бы то ни было выводов, забывая, что цифры, в сущности, те же факты, поддающиеся синтезу,