Планета обезьян. Война. Грег КоксЧитать онлайн книгу.
заметил среди солдат явное удивление и замешательство. Этого было недостаточно, чтобы отомстить за смерть и кровопролитие, которые люди принесли в лес, но для начала это было неплохо. В памяти Дротика все еще всплывали лица друзей, и волосы на его загривке стояли дыбом от ярости.
«Мы только начинаем заставлять их платить, – подумал он. – Если им кажется, что когда-то они напугали обезьян…»
Всадники натолкнулись на волну спасавшихся бегством обезьян, пребывавших в совершенно плачевном виде. Дротик был поражен и раздосадован тем, как серьезно поредели ряды выживших и до какой степени многочисленны и страшны были их раны. Искалеченные и истекающие кровью обезьяны, многие из которых до конца своих дней будут носить следы от ран, полученных во время предательского нападения людей, сломя голову бежали прочь с места побоища. Вот раненый шимпанзе, вцепившийся в хромающую гориллу, которая с ног до головы покрыта множеством ожогов и ран. Еще одна обезьяна, прижимающая к груди сломанную руку и поэтому вынужденная ковылять на трех конечностях. Кривящийся от боли орангутанг, в боку у которого застряла арбалетная стрела; одна из его круглых щек разрезана в клочья. Обезьяны, способные двигаться, взбирались на деревья и стреляли оттуда в людей из ружей и луков. Дротик восхищался их отвагой и даже поблагодарил Провидение за то, что он привел кавалерию не слишком поздно.
«Мы спасем наших братьев, – подумал он, – и отомстим за павших!»
Он громко завизжал, перекрывая шум. Высоко подняв свое копье, он с гордостью наблюдал, как объятые паникой обезьяны прекратили отступление. Едва они увидели кавалерию, страх сошел с их лиц, и они поняли, что теперь они не в меньшинстве. Паника сменилась яростью, все обернулись к людям и оскалились. Обезьяньи военные кличи слились в яростный хор.
Сердце Дротика наполнилось гордостью. Опустив копье, он движением ног послал лошадь вперед, возглавляя атаку. Объятые яростью обезьяны бросились к покрытому дымом полю битвы, следуя за наступавшей кавалерией.
Люди пожалеют о том, что они приблизились к этим холмам.
«Мы облажались, – подумал Пастор. – По-крупному».
Вместе с остатками отряда он, спотыкаясь, словно слепой, медленно пробирался сквозь дым, не в состоянии увидеть что-нибудь перед собой на расстоянии полуметра. Резкие клубы дыма застилали глаза, лезли в горло и в легкие, отчего он кашлял и хватал ртом воздух. Крепко сжав в руке свой арбалет, он оглядывался по сторонам, не в состоянии понять, откуда могла прийти опасность. Слезящиеся глаза беспомощно высматривали цель, в которую можно было выстрелить. Лес наполнился сердитыми криками и проклятьями, он слышал, как другие солдаты проклинали дым, наталкиваясь на деревья и друг на друга. Рыжий и остальные носильщики предупредительно визжали и несли тарабарщину. Пастору стало интересно, не пожалели ли они о том, что не перебежали к врагам.
«Будь я таким, как они, я бы перебежал».
Грохот копыт стал громким, пугающим. Внезапный свистящий звук заставил его взглянуть вверх, как раз вовремя,