Сон в летнюю ночь. Уильям ШекспирЧитать онлайн книгу.
такое Пирам? Любовник или тиран?
Любовник, который преблагородно убивает себя из-за любви.
Надо будет пролить несколько слез, чтобы исполнить эту роль как следует. Если я буду играть эту роль, то берегите ваши глаза, господа слушатели! Я подниму бурю, я буду изрядно стонать! Ну, переходи к другим! Однако по моему характеру мне бы больше подошла роль тирана: я бы отменно сыграл роль Еркулеса или роль, в которой бы пришлось бесноваться и все посылать к черту.
(Декламирует.)
С трепетом, с треском утесы, толкаясь,
Тюрьмы уничтожат запоры!
А Фиб, в колеснице своей приближаясь,
Судьбы изменит приговоры!
Вот это – красота! Ну, выкликай остальных актеров. Это совершенно в духе Еркулеса, в духе тирана, – любовники говорят плаксивее.
Фрэнсис Флейта, мастер раздувальных мехов.
Здесь, Питер Пигва.
Ты должен взять на себя роль Тисбы.
Что такое Тисба? Странствующий рыцарь?
Это дама, в которую влюблен Пирам.
Нет, черт возьми, я не хочу играть женскую роль: у меня уже пробивается борода.
Это ничего не значит. Ты будешь играть эту роль в маске и говорить таким тоненьким голоском, каким только сумеешь.
Если можно спрятать лицо под маску, то дайте мне роль Тисбы. Я буду говорить чертовски тоненьким голоском: «Тисба, Тисба! – Ах, Пирам, мой дорогой, мой возлюбленный! – Твоя дорогая Тисба, твоя дорогая возлюбленная!»
Нет, нет! Ты должен играть роль Пирама, а ты, Флейта, Тисбы.
Хорошо. Продолжай.
Робин Выдра, портной.
Здесь, Питер Пигва.
Робин Выдра, ты получишь роль матери Тисбы. – Томас Рыло, медник!
Здесь, Питер Пигва.
Тебе – роль отца Пирама. Сам я буду играть отца Тисбы. Бурав, столяр, ты будешь изображать льва. Ну, кажется, теперь все роли розданы.
Написана ли у тебя роль льва? Пожалуйста, если она написана, дай мне ее, а то я очень туго заучиваю.
Да нет же, ты будешь просто импровизировать: тебе придется только рычать.
Позволь мне взять роль льва. Я так буду рычать, что всем слушателям любо будет меня слушать. Я так зарычу, что герцог скажет: «Пусть порычит еще, пусть порычит еще!»
Если ты будешь рычать слишком страшно, то напугаешь герцогиню и дам: ты станешь рычать, а они – визжать. А этого достаточно, чтобы нас повесили.
Да, этого достаточно, чтобы всех нас повесили!
Я согласен с вами, друзья, что если мы испугаем дам до того, что они лишатся чувств, то, пожалуй, они могут приказать нас повесить; я попридержу свой голос и буду рычать, как нежная голубка, я буду рычать вроде как соловей.
Тебе