Два раза в одну реку. Екатерина ОстровскаяЧитать онлайн книгу.
совершил покушение один… Швейцар-свидетель, правда, показал, что наверняка не видел, кто именно стрелял, потому что спиной ко входу стоял, но Каннегисера опознал как человека, который около двадцати минут топтался у входа в наркомат и спросил у него, когда появится Урицкий.
– Но у юнкера был револьвер, из которого он не сделал ни одного выстрела, – удивился Долгоруков.
– В барабане его «нагана» обнаружили четыре патрона. А выстрел, как вы сами говорили, был произведен всего один, – напомнил Росляков.
– Юнкер, очевидно, расстрелял три патрона на пустыре, где он, как уверял, проверял свою меткость. А стрелял он чрезвычайно плохо, это я еще по училищу помню. К тому же Каннегисер был близорук, но почему-то стеснялся носить очки. Очень жаль молодого человека. Мне казалось, что я смог уговорить его вернуться домой к родителям. Очень жаль…
Вера поднялась из кресла.
– Пойду к себе. Разберу вещи, которые принесла.
Накануне ночью они с Алексеем решили, что границу будут пересекать вместе. Только Долгоруков попросил ее подыскать соответствующую обувь – не туфельки или ботильоны, а именно сапоги. И посоветовал подготовить мужские брюки, потому что в юбке по лесу передвигаться неудобно. Любое платье очень скоро превратится в лохмотья.
– Прямо сейчас вам уходить нельзя, – произнес камергер Росляков, глядя на молодого князя, – вокзалы уже наверняка перекрыты, на всех заставах будут проверять не только автомобили, но и крестьянские телеги. Вдруг ваши приметы уже известны.
– Можно изобразить свадьбу, будто бы молодые едут гулять к родственникам в деревню, где еды побольше. С гармошкой едут, с песнями. Дадим солдатам на заставе бутылку водки, чтобы они выпили за молодых.
– Так вы и в самом деле вдвоем границу переходить собираетесь? – удивился Росляков.
– Да, – сказала Вера.
– Непременно вдвоем, – добавил Алексей Николаевич. – А перед тем обвенчаемся. По семейной традиции хотелось бы провести обряд в Спасо-Преображенском соборе. У меня ж все предки – преображенцы, еще при Елизавете деньги всем полком на собор собирали. Дед там венчался, отец…
– Так и я тоже, – шепнул камергер Росляков, – хоть и не преображенец. Так ведь этот храм еще со времен Павла так и называется – «Всей гвардии собор».
Кавторанг Самохин молчал, но после слов Алексея Николаевича подошел и обнял молодого князя.
– Поздравляю. Ваша невеста – удивительная девушка. Но переходить вдвоем границу – очень рискованно. У вас одного при вашей военной подготовке шансы есть, бесспорно. Но вдвоем с этим ангелом…
– Бог не выдаст, свинья не съест, – улыбнулся Алексей.
– На поезде в Финляндию не проскочить, – продолжил Самохин. – То есть проскочить можно, но без багажа, который вытряхнут весь. Но это было еще вчера, а теперь боюсь, что расстреливать будут прямо на границе… Как бы ни загримироваться, как бы ни одеваться рабочим или книжным червем, княжескую стать или гвардейскую выправку не спрячешь. Рисковать своей жизнью можно,