Ребус-фактор. Александр ГромовЧитать онлайн книгу.
земные животные, хотя и нашей, твердианской породы. У них не было миллионов лет эволюции на Тверди, чтобы выработать полезные инстинкты. Например, змеиных ящериц они совсем не боятся, а зря. Джафар из рогатки не бьет так метко, как плюет ядом змеиная ящерица. Сами по себе они не нападают ни на человека, ни на лошадь, но любят отдыхать где попало. Никакой местный зверь, кроме чешуйчатого древесника, и глаз-то не имеющего, никогда не подойдет близко к змеиной ящерице, ну а лошадь – может и наступить на нее.
И человек может. Особенно если он от природы такой дурак, что слоняется ночью, а днем не глядит себе под ноги.
В Новом Пекине стоит памятник тем, кто жизнями платил за бесценный опыт, за точное знание, чего можно и чего нельзя на Тверди. Жизнь у первопоселенцев была совсем не сахар. Сколько их перемерло от самых простых причин – это же волосы дыбом! Нам, потомкам, куда проще. Хотя и нам никто не обещал полной безопасности.
Копал я, конечно, зря, но времени убил предостаточно. Зато бодрствовал. Тускло светил Карлик, кусты отбрасывали корявые тени. Если бы на небо набежала хоть легкая дымка, Карлик расплылся бы в багровое пятно со злым красным глазом посередине и не было бы видно ни одной звезды. Но небо оставалось чистым. Когда созвездие Пчелы выползло в зенит, а Карлик склонился к горизонту, я потянулся было растолкать Джафара – и передумал. Решил дать ему еще хотя бы час поспать. И дал, хотя глаза слипались немилосердно.
Потом все-таки разбудил его и едва нашел в себе силы укрыться попоной и подтянуть под голову седло. Провалился, как в колодец, и не булькнул. До чего же это здорово, что у каждого из нас есть такой вот персональный колодец! Каждый носит его с собой.
Проснулся я от страшной боли, крика и ржания – от всего сразу. Кричал Джафар, дико ржали обе лошади, и не только ржали, но и метались на привязи, а больно было мне. Да еще как! А на расчищенной нами полянке, казалось, шевелился сплошной бурый ковер. Костер погас, но заря уже осветлила небо, и в скудном ее свете я видел, как Джафар пляшет, стряхивая с себя червей, как черви ползут вверх по лошадиным ногам, как лошади бьются и брыкаются от дикой боли…
Если в бурых червях есть что-то хорошее, то лишь одно: передвигаются они не так уж быстро. Нет, вру, есть у них и вторая положительная особенность: их легко стряхнуть с тела, если они еще не вцепились в кожу изогнутыми челюстями. Но уж если червяк вцепился, тогда остается только рвать его пополам. Сам червяк длиною в палец, а ног у него нет, лишь щетинки на брюхе. Ясно, что бегун из него никакой, да и альпинист неважный. А что плохо в червях, так это их манера нападать целой толпой и, конечно, яд. У одних видов он посильнее, у других послабее, но ядовиты все. От двадцати до пятидесяти укусов – и привет тебе горячий, если тут же не ввести сыворотку. Да еще помучишься, помирая. Нам еще в первом классе на уроках твердеведения показывали кадры: сначала человек катается по земле и вопит не своим голосом, потом только дергается, затем последний спазм – и финита.
Меня бурые черви прежде не раз кусали, да и кого они