Филе из Золотого Петушка. Дарья ДонцоваЧитать онлайн книгу.
времени.
– Алло! – сердито рявкнула я.
Ответа не последовало, из трубки доносились потрескивание и шорох.
– Говорите, – совсем рассердилась я.
Ну что за идиотская манера у людей молчать, даже если ты попал не туда, извинись спокойно, и до свидания. Шорох усилился, послышался то ли кашель, то ли хрип.
– Кто там? – настаивала я. – Ну! Отвечайте.
– Вилка, – донесся до меня тихий, словно шорох осенней листвы, голос, – приезжай, помоги.
Я попыталась понять, кто звонит. Ясно, что женщина, только говорит она очень тихо.
– Вилка, я умираю, – чуть громче прозвучал голос, и я поняла, что это Настя.
По спине побежали мурашки, нет, только не это! В прошлом году, аккурат на майские праздники Чердынцева впала в депрессию. Весь бомонд разлетелся по заграницам, а те, кто остался, отправились в загородные поместья. Отчего-то Настёна не получила от своих знакомых ни одного приглашения. Тусовка словно забыла про модного стилиста. Три дня Чердынцева просидела дома, потом впала в истерику, переколотила в своей квартире все стеклянные предметы, раскурочила картины, а затем слопала две упаковки снотворного.
Проглотив последнюю горсть таблеток, Настя внезапно очухалась и с криком: «Спаси, умираю», – позвонила мне.
Мы с Томуськой моментально прилетели к ней, вызвали «Скорую помощь», и дело обошлось промыванием желудка и капельницами.
– Немедленно ляг в постель, – заорала я, застегивая джинсы, – лечу, бегу!..
Из трубки понеслись вздохи и звуки, похожие на плач, но я уже неслась к двери. Черт возьми, у Насти выработалась нездоровая традиция каждые первомайские праздники пытаться лишить себя жизни.
Всякий автомобилист скажет вам, что передвижение по столице сильно затруднено из-за пробок, перед праздничными же днями движение просто парализуется. Для меня является неразрешимой загадкой, почему в обычные дни поток транспорта худо-бедно ползет, а накануне красной даты календаря замирает, и все.
Сообразив, что на «Жигулях» далеко не уеду, я понеслась к метро, ей-богу, при помощи подземки доберусь быстрей. Правда, ехать придется в некомфортных условиях, в вагоне, битком набитом потными людьми и грязными бомжами, без моего любимого «Русского радио», но зато и без пробок.
Весь путь от нашего дома до квартиры Чердынцевой занял полчаса. Я подлетела к дорогой двери и стала жать на звонок. Но хозяйка не спешила открывать. Неужели ей так плохо? Вдруг на этот раз Чердынцева выпила что-то более сильнодействующее, чем димедрол, и сейчас лежит без сознания?
Трясущимися руками я стала рыться в голубой сумочке, которую прихватила, чтобы обменять ее на свою. Надо попытаться позвонить Насте по телефону.
Через пару минут стало ясно: сотовый забыт мною дома, остался на столе возле недописанной рукописи. Чертыхнувшись, я заколотила в дверь ногами, но не добилась никакого эффекта. Покидавшись безрезультатно на железную дверь, я вдруг сообразила, как поступить, и с радостным