Слова, из которых мы сотканы. Лайза ДжуэллЧитать онлайн книгу.
и энтузиазмом для покупки маленьких розовых платьиц. У малышки не было матери. Очень скоро этот ребенок станет достаточно большим, чтобы покинуть хорошо освещенную маленькую комнату, и кому-то придется забрать ее домой и вырастить. Тут все поочередно оборачивались и глядели на Дина.
В его голове проносились образы: пустая квартира, кричащий младенец у него на плече, темная ночь за окном, освещенная бутылочка молока, вращающаяся в микроволновке, – вся его жизнь, сведенная к бытию среди дерьма, шума и одиночества. Дин сказал, что хочет в туалет. Вместо этого он украдкой выскользнул на улицу и вышел под навес в начале асфальтовой дорожки, где трясущимися руками достал сигарету из пачки и выкурил ее до фильтра.
Он обдумал вероятность возвращения домой. Уже начинало темнеть, и никто не заметил бы его ухода. Он посмотрел на здание за спиной и подумал о том, что там находится. Крошечный недоношенный ребенок, весь опутанный трубками и проводами, тянущимися из каждого отверстия; тело матери этого ребенка, вялое и обескровленное, как кусок кошерной телятины; бабушки этого ребенка, больные, обесцвеченные пергидролем и постаревшие на десять лет за последние полчаса. Дин подумал об ожиданиях, нуждах и потребностях, заключенных внутри этого здания. Ему стало тошно. Он ощутил слабость. Над ним низко нависало пурпурное небо. Стены здания давили. Его загоняли в угол и сдавливали со всех сторон. Он понимал, что должен бежать в том или ином направлении.
Он сделал выбор: убежать прочь.
Мэгги
Мэгги Смит сняла прозрачную упаковку с пары бисквитов «Rich Tea» и разломила один из них пополам. Она опустила кончик полукольца в чашку чая и несколько секунд размачивала его, прежде чем поднести ко рту и откусить мягкую часть. Потом Мэгги посмотрела на чашку. Это была ее чашка. Мэгги принесла ее с собой из дома, устав от вкуса пластика и его хрупкости. Эту чашку она взяла из маминого дома после ее смерти: прочную коричневую чашку с кремовой внутренней частью и ручкой, которая выглядела так, словно ее приделали задним числом. На фаянсе образовалась тоненькая трещина, проходившая от края по борту. Нужно быть осторожнее, подумала Мэгги, когда-нибудь чашка треснет, и ее обварит кипятком.
Мэгги аккуратно поставила чашку на стол слева от себя, потом посмотрела на мужчину в постели и улыбнулась:
– Как вы там, Дэниэл? Вам что-нибудь нужно?
Мужчина закряхтел; значит, ему было больно.
– Еще таблеток, милая. Можно попросить еще?
Он снова закряхтел и скривился.
Мэгги поднялась на ноги, разгладила переднюю часть джинсов и высунула голову за дверь. Коридор, покрытый бархатным ковром, был совершенно пустым. Мэгги повернула голову слева направо. Это могло бы происходить в отеле, подумала она, в двухзвездочном отеле при аэропорте, в цветах персика и перечной мяты, с обитыми сиденьями из трубчатого металла, с обрамленными акварелями французских рыбацких деревушек и лепными гипсовыми светильниками, направлявшими свет вертикально вверх.
Она прошла по ковровой