На Париж. Василий АвенариусЧитать онлайн книгу.
у вас письмо?
Взял и понес в кабинет к губернатору. Немного погодя возвратился оттуда с ответным уже письмом.
– Вот, – говорит, – ответ г-ну Толбухину.
– А в каком смысле?.. Смею спросить.
– В каком смысле?..
– Да, ведь это не канцелярская тайна; потом я все равно узнаю.
– Изволите видеть… – говорит. – Вы желаете поступить юнкером в казачий полк графа Мамонова?
– Желал бы.
– Так к самому-то Мамонову его превосходительство относится не очень-то одобрительно… Впрочем, выдать вам путевой вид до его полка препятствий нет.
– Это-то, – говорю, – мне только и нужно. Через четыре дня я буду опять здесь, в Смоленске. Так могу ли я надеяться, что вид мой к тому времени будет заготовлен?
– Всенепременно.
И руку мне даже на прощанье протянул.
«Любопытно, однако, – думаю, – что бы такое неодобрительное про Мамонова могло быть в этом письме?» И всю дорогу до Толбуховки погонял кучера.
– Ну, Андрюша, – говорит мне, письмо прочитавши, Аристарх Петрович, – неважно твое дело. Про графа Мамонова губернатор вот что мне пишет: «В боях с неприятелем Мамонов участия так и не принимал, ибо со своими ополченцами-казаками всю кампанию стоял в ярославской губернии; тем храбрее, однако ж, воевал на бумаге с тамошним губернатором, князем Михаилом Николаевичем Голицыным, а мамоновцы его своим буйством и бесчинствами прозвище мамаевцев по всей губернии заслужили».
Шмелев, бывший также при чтении сей рацеи, рассмеялся.
– На то ведь они и вольные казаки! Андрею Серапионычу лишь бы к тем мамаевцам юнкером пристроиться, а перевести его потом в другой полк будет уже моя забота: в главном штабе у меня есть близкие люди.
– Коли так, – говорит Аристарх Петрович, – то возражать не стану. А как вот на счет содержания в походе? Ведь юнкерам по их рангу особого против солдат жалованья не полагается?
– Тот же солдатский паек. По одежке протягивай и ножки. Правда, что в походе кое-какие собственные средства все-таки весьма нелишни; особливо, чтобы выдвинуться перед начальством.
– Как так?
– А так, что если подчиненный в средствах не стесняется, то ему охотнее и всякие ответственные поручения дают, а стало быть, и случаев отличиться ему больше представляется. Казаки же – кавалеристы; казаку нужен и конь, а то и второй запасный, на случай, что первого под ним убьют.
– А такому кавалерийскому коню цена ведь не малая: рублей сто, а то и больше?
– И двести, и пятьсот рублей.
– Та-а-к… – протянул Аристарх Петрович и, нахмурясь, по кабинету зашагал.
Сердце в груди у меня упало: прощай мое юнкерство!
Вспомнилось мне тут слово евангельское: «Толцыте – и отверзется, просите – и дастся». Но Толбухины и так уже сколько для маменьки и для меня, недостойного, сделали. Не могу я еще униженно просить, не могу!
Как ни крепился, а на глазах мокрота выступила. Аристарх же Петрович, мимо меня шагая, ту мокроту узрел – улыбнулся.
– Воину, – говорит, – падать духом не полагается. Мамонов