Смерть на кончике хвоста. Виктория ПлатоваЧитать онлайн книгу.
проходили «на ура», и Джавахира брали везде – на испытательный срок, который он так ни разу и не выдержал. Никто из знакомых режиссеров, даже по-дружески, даже за поллитрой коньяка, не объяснил ей – почему. Некоторое время Наталья грешила на слишком уж специфическую Джавину внешность. Истина открылась неожиданно: Саня Гордон, ее приятель с параллельного курса, адепт Ионеско, дешевой водки и голых дамских коленок, – последний, кто не взял актера Шарипова на работу, – проворковал ей по телефону:
– Не пойдет.
– Почему? – вопрос прозвучал буднично: за полгода Наталья уже научилась достойно принимать отказы.
– Слишком уж хорош.
– В смысле?
– Разваливает весь ансамбль. Тянет одеяло на себя. Рядом с ним мои ребята выглядят просто профнепригодными. А уволить всю труппу за профнепригодность невозможно. Все – живые люди, всем нужно детей кормить.
– И что же ему делать? – глупо спросила она.
– Пусть едет в Голливуд.
– Саня, ты же понимаешь, это несерьезно.
– Ну, не знаю… Организуй ему антрепризу, пусть работает один. Будет зарабатывать большие бабки.
– Спасибо за совет.
– Кстати, Натуля… Ты не одолжишь мне пару сотен до получки?
– Организуй антрепризу. Будешь зарабатывать большие бабки…
Наталья повесила трубку и вернулась в комнату. Вот он, мой любимец, мое домашнее животное, моя голая египетская кошка с безволосым, похожим на пятку, подбородком. Как всегда, лежит на диване и читает своего обожаемого Бродского.
– Ну что? – Джава даже не оторвал глаза от страницы.
– Саня говорит, что ты очень талантлив.
– Тогда пусть даст мне роль Калигулы.
Она присела на краешек дивана и коснулась его волос. Семь лет разницы – есть от чего сжаться сердцу. В свои двадцать Джава еще совсем мальчишка, того и гляди найдет где-нибудь автомобильную камеру и отправится плавать по арыкам. А она – она уже взрослая женщина. Пора покупать крем от морщин. Интересно, сколько еще продлится их связь?..
– Он не даст тебе роль Калигулы.
– Я знал, что твой Саня – харып. И театры у вас харыпские, – лениво и без всякой злости протянул Джава.
«Харып» – было его любимым словечком. Узбекский эквивалент жлоба. Но «харып» – это нечто большее, чем просто жлоб. Жлоб в квадрате, жлоб в кубе; жлоб, который наливает ирландский ликер в граненые стаканы, моется только в бане и только в честь праздника взятия Бастилии… И никогда по достоинству не оценит его, Джавин, талант. Потолок харыпа – рок-опера «Иисус Христос – суперзвезда» и псевдосексуальные опусы Романа Виктюка.
– Езжай в Голливуд, – устало сказала Наталья.
– Ты думаешь?
– Это Саня так думает. А я просто передаю его пожелания – режиссерские и человеческие.
– В Голливуде тоже харыпы, – Джава снова уткнулся в книгу. – Только свои, американские.
Наталья