Костры Фламандии. Богдан СушинскийЧитать онлайн книгу.
требуют прекратить эту бесконечную, не сулящую ни побед, ни выгод войну. Из лагеря оппозиции все яснее доносятся обвинения в том, что королева потворствует Испании и не желает победы Франции; что вся власть в королевстве оказалась в руках «жестокого сицилийца», «сатаны в сутане» кардинала Мазарини. А в чьих еще руках она могла оказаться?
Мазарини позвонил в колокольчик и на пороге вновь появился секретарь.
– Есть какие-либо сведения из Варшавы?
– Пока нет, ваше высокопреосвященство.
– Пока нет… – машинально повторил кардинал. – Молчит посол де Брежи, а почему… молчит?
– Рановато. Отряды казаков, очевидно, еще даже не сформированы. К тому же нужно время, чтобы перебросить их сюда.
– Да вы, Франсуа, стратег!
– Прошу прощения.
Виконт де Жермен всегда ощущал некоторую неловкость от того, что порой вынужден был объяснять первому министру элементарные вещи. Однако кардинал сам желал этого. В тот или иной день вдруг наступали, – секретарь очень тонко и точно улавливал это, – минуты, когда Мазарини нуждался в ком-то, кому мог бы довериться со своими сомнениями. Высказать вслух то, чего нигде и никогда не высказал бы, не рискуя быть непонятым или даже осмеянным.
В последнее время кардинал особенно нуждался в нем как в собеседнике, от которого можно не таиться, а главное, которого в любую минуту можно было выставить за дверь, как только почувствуешь, что его присутствие становится обременительным. А что? Надежно и предельно удобно.
«Вас в любую минуту можно выставить за дверь – вот в чем ваша “ценность”, в чем прелесть общения с вами, де Жермен, – саркастически поставил самого себя на место секретарь. – Причем в этом вся философия вашего бытия».
– Папский нунций все еще здесь? – вырвал его кардинал из потока пленительного самоистязания.
Виконт де Жермен красноречиво пожал плечами: дескать, где же ему еще быть? Но тут же произнес:
– Я успел переговорить с ним.
– И что он вам поведал? Только цитаты из писаний от Матвея и последней буллы понтифика прошу исключить.
– Если их в самом деле исключить, а также исключить все, что касается дорожных приключений и приверженности папского нунция церковным догматам, его рассказ тут же превратится в сплошное богохульство. Как, впрочем, и сказание обо всех…
– Он прибыл сюда с посланием от папы римского? – нетерпеливо прервал первый министр словоизлияние своего секретаря.
– Похоже на то. – Видя, сколь мучительно смотрит кардинал на него и на дверь, которую он прикрывает собой, словно последний защитник – ворота крепости, де Жермен мысленно рассмеялся. Он представил себе, как Мазарини не хочется сейчас принимать этого посла. Как после трудного разговора с королевой, о чем можно было догадаться по выражению его лица.
– Мазарини вообще никого не хочется ни принимать, ни хотя бы видеть.
– Так чего же вы тянете, Франсуа?! – вдруг взорвался