Беседы с шахматным психологом. Сергей ЛысенкоЧитать онлайн книгу.
борьбу не только друг с другом, но и с другими рыцарями, им показалось бессмысленным. А ведь они были гроссмейстерами, как казалось, неисчерпаемого потенциала.
Г. посмотрел мне прямо в глаза.
– Поэтому я не работаю с гроссмейстерами…
– Меня всегда интересовало творчество Михаила Чигорина. Как вы считаете, он не стал чемпионом мира как раз потому, что не смог смоделировать свой «образ победителя»?
– Чигорин – это природный алмаз, который не прошел окончательной ювелирной огранки. Он начал играть в шахматы в 22 года и вскоре стал супермаэстро. А как тяжело он жил, сколько сил потратил на поиски меценатов. Россия приложила немало усилий, чтобы он не стал чемпионом… Нет, за доской трусом он не был! Просто он был сильно уставшим от жизни человеком…
Если ты хочешь найти супергроссмейстера без «образа победителя», то это Пауль Керес. Вот кому действительно не повезло! Его всю жизнь звали «вечно вторым». Он так и не смог подняться на Олимп, т. к. Ботвинник никого туда не пускал.
– А что Вы скажете о Ефиме Геллере?
– У него схожая судьба с Болеславским. Оба – выдающиеся аналитики, мастера кабинетной работы. Их трагедия в том, что они больше внимания уделяли шахматным фигурам, чем сопернику, сидящему напротив. Психологическая подготовка у них страдала…
– Зато Гиллер имел положительный счет с Фишером.
– Это лишний раз говорит о великом потенциале Геллера. Эх, если бы у него была психологическая устойчивость Ботвинника!
– Ботвинник, по-видимому, никого не боялся?
– Никого! Это была совершенная шахматная машина. Турниры он обычно использовал для тренировки, не слишком задумываясь о призовом месте. Зато в матчах он был неподражаем! Не пора ли нам перейти уже к другой теме?
Беседа пятая: Решающая партия
Когда я вошел в кабинет Г., то увидел его стоящим за стойкой из черного дерева. У Г. странная привычка: все свои книги и статьи он пишет стоя. Вот и сейчас он что-то строчит своим беглым почерком и даже не замечает, что я вошел. Я знал, что он меня ждал, поэтому тихо прошел и сел в кресло. Через несколько минут он удивленно спросил: «О, привет, ты уже пришел? А я так увлекся, что и не заметил». Он уходит на кухню и через некоторое время вкатывает столик с душистым горячим чаем и целой горой шоколадных конфет. Мы наслаждаемся чудесным напитком, после чего я предлагаю новую тему для беседы.
– Сегодня мне бы хотелось поговорить о феномене «решающей партии». Эта проблема достаточно часто встречается в практике шахматистов.
– Это такая же трагическая тема, как и феномен «трудного соперника». Обе эти проблемы отличаются только объектом, по отношению к которому развивается страх. Если в первом случае шахматист боится конкретного соперника, то во втором он испытывает страх по поводу грядущей партии независимо от того, кто будет против него играть. Решающую партию успешнее играют шахматисты с философским отношением к жизни. Они не сходят с ума от ожидаемого результата и заранее успокаивают себя примерно такими словами: «Буду все делать