Полет сокола. Дафна ДюморьеЧитать онлайн книгу.
раз она была открыта. Я вошел внутрь.
Запах церкви, как прежде запах дворца, вернул меня в прошлое. Здесь меня охватили воспоминания, хоть и не такие острые, но более мрачные, приглушенные, – воспоминания о воскресных и праздничных днях, связанных с необходимостью хранить молчание, с беспокойством и страстным желанием вырваться наружу. Церковь Сан-Чиприано напомнила мне не о благочестивых чувствах, не о молитвах, а лишь об остром ощущении моей незначительности и одиночества в толпе взрослых, монотонном голосе священника, руке Альдо на моем локте и желании писать.
Кроме ризничего, который возился со свечами в большом алтаре, в церкви никого не было, и я, инстинктивно передвигаясь на цыпочках, прошел в левый придел. Ризничий продолжал заниматься своим делом, и от главного алтаря до меня долетали глухие звуки. Я нашел выключатель и зажег в приделе свет. Свет упал на алтарь. Неудивительно, что в детстве меня пугала фигура в саване, лицо, с которого спадали льняные покровы, глаза, что в ужасе смотрели на Господа. Теперь я понимал: картина эта далеко не шедевр. Написанный во времена, когда в моде были мученическое выражение лица и экзальтированные жесты, воскрешенный Лазарь казался мне, взрослому человеку, гротеском. Но Мария, в молитвенном экстазе склонившаяся на переднем плане картины, была все той же Мартой, все той же сгорбленной женщиной на паперти в Риме.
Я выключил свет и вышел из придела. Две ночи назад во сне я был еще ребенком с пылким воображением. Теперь наваждение рассеялось; воскресший Лазарь потерял надо мной власть.
Когда я выходил из левого придела, ризничий заметил меня и, шаркая ногами, двинулся мне навстречу. И вдруг меня осенило.
– Извините, – сказал я, – записи о крещении хранятся здесь, в церкви?
– Да, синьор, – ответил ризничий, – записи в ризнице. Приблизительно с начала века. Что до более ранних, то они хранятся в пресвитерии.
– Нельзя ли мне посмотреть записи за 1933 год?
Ризничий нерешительно пробормотал что-то о том, что священника нет в церкви. Я сунул ему в руку банкноту и объяснил, что в Руффано я проездом, едва ли вернусь снова и хочу посмотреть запись о крещении одного родственника. Он уже не возражал и предложил мне пройти с ним в ризницу.
Я молча ждал, пока он искал нужную книгу. Меня окружала атмосфера святости. На крючках висели стихари и епитрахили. Все было пропитано слабым запахом ладана и мастики. Наконец ризничий подошел ко мне с книгой в руках.
– Здесь у нас записи с 1931 по 1935 год, – сказал он. – Если вашего родственника крестили в Сан-Чиприано, то его имя должно быть здесь.
Я взял книгу и раскрыл ее. Это было похоже на перелистывание страниц прошлого. Сколько же здесь моих родственников, родившихся и крестившихся в Руффано! Теперь они выросли и рассеялись по свету, а может быть, по-прежнему живут здесь, в городе, – владельцы магазинов, мелкие чиновники, но в этой книге они – младенцы, всего несколько дней от роду…
Я нашел тринадцатое июля, день моего рождения. А вот и запись о моем крещении, через две недели, в воскресенье: «Армино. Сын Альдо