Собрание сочинений. Том 3. Упрямая льдина. Сын великана. Двадцать дней. Октябрь шагает по стране. Братишка. Секретная просьба. Сергей АлексеевЧитать онлайн книгу.
он шашку, взмахнул – вот-вот рубанет Аракела.
Но перехватил кузнец офицерскую шашку. Вырвал, подбросил и, как хворостинку, переломил ее на две половины.
Опешили офицер и полицейские. Сидят на лошадях, разинули рты.
А Аракел презрительно швырнул на землю обломки шашки, сжал крепче в руках знамя и не торопясь направился к демонстрантам.
Опомнились полицейские.
– Стой! – закричал офицер. – Стой! Держи его!
Бросились догонять Аракела, да поздно. Смешался он с толпой.
Не видать Аракела. Не найти. Лишь по-прежнему развевается над демонстрантами красное знамя.
– Да здравствует Первое мая! Да здравствует свобода! – несется по улице.
Пассажиры
Дело было в Могилёве. Извозчик-старик Качкин подкарауливал возле вокзала пассажиров. День был веселый, майский.
Сидел старик на козлах пролетки, от яркого солнца щурился. Смотрит: идут два парня. В руках у одного корзина. Сверху платком накрыта. Из-под платка торчит гусиная голова. Крутит гусак головой, с любопытством на всех поглядывает.
Поравнялись парни со стариком:
– Свободен?
– Милости просим.
– Нам бы на главную улицу.
– Тридцать копеек.
Парни спорить не стали. Один из них сел на пассажирское сиденье, поставил рядом с собой корзину. Второй попросил:
– Разреши-ка, папаша, лошадкой поправить.
– Садись, – согласился старик. – Но за это еще пятак.
– Ладно, будет тебе пятак.
Качкин подвинулся. Взобрался парень на козлы. Взял вожжи и кнут. Гикнул. Тронулись.
– Из деревни, никак? – поинтересовался старик. – Гостинчик, видать?
– Подарочки, – ответил загадочно парень.
Выехали на главную улицу.
– Держись, папаша! – крикнул парень Качкину и посильнее ударил коня.
Запрыгала пролетка по булыжной мостовой, засвистел в ушах ветер.
– Э-э! – заворчал старик. – Так не договаривались. За это еще десять копеек.
– Ладно, – согласился парень.
Видит Качкин: уступчив пассажир.
– Нет, – говорит, – двадцать.
Пока они договаривались, второй парень, тот, что сидел на пассажирском сиденье, снял с корзины платок, приподнял гуся, а под гусем – листовки! Взмахнул парень рукой – взвились, закружились, полетели листовки в разные стороны.
Оглянулся Качкин, понял: недоброе…
– Стой! Стой! – закричал с испугу.
– Тише, тише, папаша, за это еще целковый.
Только Качкину теперь не до денег.
– Караул! – завопил. – Разбойники!
Летит пролетка по главной улице. А сзади несутся городовые, слышится свист, хлопают выстрелы. Подбирают прохожие листовки, суют поспешно за пазуху. Свернула пролетка в один переулок, в другой, в третий.
Осадили парни разгоряченного коня, сунули старику горсть медяков, оставили корзину и гуся, бросились во двор, перемахнули через забор – только их Качкин и видел.
Подбегают запыхавшиеся городовые. Окружили пролетку,