Собрание сочинений. Том 3. Упрямая льдина. Сын великана. Двадцать дней. Октябрь шагает по стране. Братишка. Секретная просьба. Сергей АлексеевЧитать онлайн книгу.
еще через день исчез Лёшка. Обыскались Зыковы, а его нет и нет, словно и на земле не жил.
Глава четвертая
«Агитатор»
На фронте
Войска полковника Громолысова занимали участок фронта от села Дудницы до реки Рыськи. В Дудницах был штаб. А сразу же за селом начинались проволочные заграждения. Затейливо петляя по лугу, они переходили на правый, чуть возвышенный берег реки и терялись в дубовой роще.
Полк занял оборонительный рубеж еще осенью прошлого года и с той поры стоял без всякого движения. Солдаты привыкли и к Рыське, и к Дудницам, и к тому затишью, которое держалось вот уже около года. Тут они перезимовали, тут встретили весть о свержении царя, перемесили весеннюю грязь и дождались лета.
Еще с весны солдаты заговорили о мире, о земле, о скором возвращении домой к женам и детям. Однако война не кончалась. Не решался вопрос и с землей. К лету дисциплина в полку Громолысова заметно упала. Солдаты уже без прежнего почтения относились к офицерам и к самому полковнику. В окопах роптали на жизнь, на Временное правительство и все чаще поговаривали о том, что пора-де Громолысову показать дулю, бросить ружья, а самим – по домам. Обстановка в полку накалялась.
Разное бывало в полку, а вот такое случилось впервые: в один из июньских дней адъютант командира полка, прапорщик Лещ, доложил полковнику Громолысову о необычайном происшествии, случившемся на их участке фронта, – в окопах появился мальчик, назвался Лёшкой.
– Мальчик? – переспросил Громолысов.
– Так точно, – ответил Лещ.
– Немедля отправить с фронта, – распорядился полковник.
– Слушаюсь.
Лёшку отправили.
Однако прошел день, и прапорщик снова докладывал командиру полка о появлении мальчика.
– Еще один?! – удивился полковник.
– Нет. Тот самый.
– Вот как! Вы что же, его не отправляли?
– Отправил.
– Так что же?
– Так он обманул сопровождающих солдат и начальника станции и снова вернулся.
Тогда Громолысов распорядился привести Лёшку. Он долго смотрел на щуплую, поджарую фигурку мальчика, на большие, горящие возбуждением и упрямством глаза, наконец произнес:
– Патриот, значит. Защитник Отечества!
Прапорщик Лещ хихикнул.
– Я хочу сбить германский аэроплан, – проговорил Лёшка.
– Аэроплан?!
– Он всё про какого-то Степана Зыкова говорит, – произнес Лещ.
– А кто такой Степан Зыков?
– Полный георгиевский кавалер! – выпалил Лёшка.
– Ах, вот оно что! – Полковник задумался. – Значит, ты за войну. До полной победы!
– Я хочу германский аэроплан, – повторил мальчик.
Лещ снова хихикнул. Однако Громолысов строго посмотрел на своего адъютанта, потом перевел взгляд на Лёшку и, к превеликому удивлению Леща, отдал приказ оставить мальчишку на фронте.
– Пусть покрутится среди солдат, – проговорил полковник. – Для нас и такой агитатор – клад.
– Агитатор! –