Дневник. Чак ПаланикЧитать онлайн книгу.
Я не буду звонить в полицию. Просто верните его на место. Сделайте все, как было. Хорошо?
За ее голосом, неотчетливо на заднем плане, слышится детский, мальчишеский голос:
– Мам?
Женщина говорит мимо трубки. Она говорит:
– Все будет хорошо.
Она говорит:
– Только без паники.
Погода сегодня – нарастающая тенденция к отрицанию.
Ее голос на автоответчике. Она говорит:
– Перезвоните мне, ладно?
Она диктует свой номер и говорит:
– Пожалуйста…
25 июня
Представь себе рыбий скелет, как его нарисовал бы ребенок: на одном конце – череп, на другом – хвост. Между ними – хребет, перечеркнутый ребрами. С такими рыбьими скелетами в пасти ходят мультяшные кошки.
Представь эту рыбу как остров, покрытый домами. Представь дома в виде замков, как их нарисовала бы девочка, выросшая на стоянке жилых прицепов: большие каменные дома, на крышах – лес печных труб, каждый дом, словно горный хребет из скошенных крыш, башенок, флигелей и фронтонов, что устремляются ввысь, к громоотводу на самой верхушке. Шиферная кровля. Кружевные чугунные ограды. Сказочные домики, бугрящиеся эркерами и мансардными окнами. Повсюду вокруг – идеальные сосны, розарии и дорожки из красного кирпича.
Буржуазные грезы малоимущей девчонки из белых отбросов.
Это был именно такой остров, о котором мечтал бы ребенок, выросший на стоянке фургонов. Например, на помойке вроде Текамсе-Лейк, штат Джорджия. Пока мама была на работе, эта девочка – этот ребенок – гасила в трейлере весь свет. Она ложилась навзничь на истершийся оранжевый ковер в жилой комнате. Ковер вонял так, словно кто-то наступил на собачье дерьмо. Ковер в черных пятнах от сигаретных ожогов. Потолок был весь в мокрых потеках. Скрестив руки на груди, она представляла себе этот остров.
Это было то время – совсем поздний вечер, – когда уши ловят все звуки. Когда, закрывая глаза, ты видишь больше, чем если бы держал их открытыми.
Рыбий скелет. С того первого раза, как она взяла в руки цветной мелок, она только его и рисует.
Наверное, она росла без присмотра. Может быть, ее мамы никогда не было дома. Она никогда не знала отца, а мама, возможно, работала на двух работах. На каком-то паршивом заводе по производству изоляционных материалов и на раздаче еды в больничной столовой. Конечно, ребенок мечтал о месте, похожем на воображаемый остров, где никто не работает, только хлопочет по дому, собирает дикую голубику и бродит по пляжу в поисках интересных находок. Вышивает носовые платки. Составляет букеты. Где каждый день не начинается звоном будильника и не заканчивается телевизором. Она представляла себе эти дома, каждый дом, каждую комнату, резные узоры по краю каждой каминной полки. Расположение планок на каждом паркетном полу. Брала все это из головы. Изгиб каждой лампы, каждого водопроводного крана. Каждую керамическую плитку, она представляла их без труда. Воображала себе – поздним вечером. Каждый узор на обоях. Каждую лестницу, крышу и водосточную трубу, она рисовала их пастелью. Раскрашивала