Тюрьмерика. Сергей ДавыдовЧитать онлайн книгу.
невеселую беседу. – В тюрьме первый раз, никогда даже наручники не примерял… А-а… нет, было один раз… – И я рассказал ему историю: «ехал я как-то по хайвэю… красивейший закат, солнце оранжевое, большое, ну прям глобус огненный закатывается за горы. Останавливаюсь, камеру на штатив, влезаю на мост… снимаю проносящиеся фуры на фоне красного солнечного диска. Долго, минут тридцать стоял на мосту. Уже темнело… вдруг слышу что-то сзади… А хайвэй шумит, не понятно… поворачиваюсь, и вижу: коп стоит растопырив ноги, целится в меня пистолетом и что-то кричит! Не понятно „что“, шумно очень, а он орет, чтобы я бросил на землю то, что держу в руке… На улице практически темно, шумно, но каким-то образом я все-таки догадался выбросить штатив… Мне руки за спину, наручники. Еще несколько машин подъехало… мигалки, сирены, „Рэмбо“ поймали. Обыскали, осмотрели штатив и камеру, спросили что делаю на мосту. Снимаю закат, говорю, красиво. Сняли цепи, сказали что им позвонили и доложили, мол, снайпер с моста по дальнобойщикам стреляет».
В пятницу приходил адвокат. Вызвали, стою в коридоре, жду. Еще несколько черных прибыло. Гуськом по коридору… в лифт, на первый этаж, в грязную клетку, человек двенадцать, сидим. Сквозь решетку видны свободные люди за толстыми стеклами, общаются по телефону с арестантами, адвокаты с портфелями ждут своих клиентов.
А вон и Мистер Ланелл появился, спаситель мой, благодетель, так рад его видеть, почти как Иисуса Христа, только на него надежда.
Вызвали и меня в каморку, цепи сняли, потираю запястья, оглядываюсь. Мистер Ланелл раскладывает бумаги.
– Не беспокойся, тут камер нет, это конфиденциальные комнаты для адвокатов. Можешь мне всё рассказывать… «всё как есть».
А другие зэки советуют: «ни в коем случае никому ничего не рассказывай, даже адвокату, он ведь назначен государством, он на них работает. Чем больше говоришь, тем выше срок». А мне хочется делиться, доказывать, что я не тот за кого они меня принимают… Как же так? Еду себе по хайвэю, по самой свободной стране, и вдруг… остановка, обыск, арест, в тюрьму, все отобрали, пятнадцать лет сулят.
– 8 —
В клетке то холодно то жарко: наверху в стене отдушина, из которой попеременно дует холодный и горячий воздух… температура снижается градусов до десяти, затем подымается до тридцати… и так каждый час. Я сплю на пластиковом матрасе со встроенной подушкой – возвышение такое в изголовье от которого шею ломит. Скрючиваюсь на оставшиеся метр или полтора, пробую спать. Покрывало – тонкий плед.
Сосед – Джефф, домашний насильник и христианин, храпит как трактор буксующий в грязи… с захлебами, с переливами, что-то бормочет во сне. Он получает кое-какие денежки от своей подруги (от той, которую с лестницы спустил) и позволяет себе вкусности типа порошковых сладких напитков и китайской лапши. Пакетик с напитком всегда стоит рядом, он из него ночью отхлебывает, затем в туалет ползет, унитаз шумит как реактивный самолет.
Воду я пью из крана, порошковые напитки не идут.