Прогулки по Парижу с Борисом Носиком. Книга 2: Правый берег. Борис НосикЧитать онлайн книгу.

      © Борис Носик, наследники, 2017

      © «Текст», 2017

      Присядем у берега перед дорогой…

      Вот он, – думал я, – вот город, который в течение многих веков был образцом всей Европы, источником вкуса, мод, которого имя произносится с благоговением учеными и неучеными, философами и щеголями, художниками и невеждами в Европе и в Азии.

      Отель-де-Виль, то бишь мэрия, на бывшей Гревской площади, или Откуда все пошло и куда пришло

      С чего же нам начать прогулку по правому берегу Парижа?

      Конечно же с площади Отель-де-Виль, площади парижской мэрии (мэрия и будет по-французски Hôtel de Ville, в буквальном переводе – Дворец города)! И вовсе не из почтения к городским властям и их главному учреждению мы решили начать отсюда. В конце концов, подумаешь, учреждение!.. Чиновники, они и есть чиновники, одни – энтузиасты и труженики, другие – лодыри и казнокрады: как везде, берут взятки (по-французски – pol-de-vin, то есть кувшин вина, а по-нашему – пол-литра), как везде, делают приписки, как везде, не обходятся без семейственности. Однако ведь и за порядком в городе следят, и дороги чинят, и электричество с водой подают, и библиотеки держат, да и все прочее в норме, разве что вот с собачьим дерьмом на тротуарах никак справиться не могут, несмотря на грозные указы и миллионные затраты, не поддаются воспитанию ни собаки, ни парижане…

      А почему же все-таки с мэрии? Да потому, что место уж больно красивое. Великолепное, праздничное здание, площадь с фонтанами близ Сены и – воспоминания, воспоминания, воспоминания… Историческое место. Отсюда многое пошло – и городское самоуправление, и вообще французская демократия, и городские праздники, и бунты, и перевороты, и освободительные восстания, и забастовки (даже самое имя им дала эта самая площадь – grève), и жестокие (и пожалуй, что тщетные) усилия правосудия держать своих сограждан в строгой узде, и роскошные пиры (разумеется, за счет горожан-налогоплательщиков), и герб города Парижа… В общем, всего не перечислишь, но кое о чем надо вспомнить именно здесь, отдыхая на скамеечке под плеск фонтанов и глядя на украшенный статуями фасад мэрии.

      Кстати, в этом уголке Парижа и почище нашего ценители прекрасного получали эстетическое удовольствие. Скажем, поэт Александр Блок сидел за столиком в кафе в конце улицы Риволи, любовался мэрией, писал письма матери и небось переносился мыслями в стародавние парижские времена. Мы тоже перенесемся.

      До XII века был тут просто берег Сены, поросший камышом, – тишь, глушь, крупнозернистый песок и гравий («песчаный берег» по-французски будет «грев» – grève). В 1141 году торговцы водой (очень влиятельная в те времена купеческая корпорация) решили устроить на этом участке Сены новый порт, благо течение тут тихое, чтобы хоть немного разгрузить порт Сен-Лондри, что располагался на тесном острове Сите. Гревский порт очень скоро приобрел популярность – разгружали тут и зерно, и сено, и лес, и вино, – и стал он одним из главных портов столицы. Мало-помалу местные торговцы водой настолько укрепили свое экономическое положение, что перенесли собственную, весьма влиятельную выборную администрацию с левого берега (из монастыря Сент-Женевьев) на правый (эта часть берега вдобавок оказалась незатопляемой паводками), а их герб с корабликом стал со временем гербом всего Парижа. («Похож на наш, тоже кораблик», – отмечают приезжие петербуржцы.) В 1357 году купеческие советники (эшевены) во главе со своим знаменитым старостой (прево) Этьеном Марселем купили стоявший на этом месте дом с аркадами («Дом на сваях».) На протяжении многих столетий это средневековое готическое здание достраивалось, перестраивалось, украшалось (здесь были великолепные интерьеры, висели картины Энгра и Делакруа), и даже безжалостная французская революция пощадила эту колыбель купеческой демократии. Революция, но не Парижская коммуна… В 1871 году здание сгорело со многими своими сокровищами. Кое-какие уцелевшие шедевры (вроде статуи X века Карла Великого и барельефа Лемера) попали в музей Карнавале, в парки Трокадеро, Монсо, в сквер Поля Ланжевена (правда, в мае 1968 года участники студенческой заварухи снесли некоторым из многострадальных статуй головы, пытаясь, вероятно, доказать, что у них не какая-нибудь там банальная молодежная потасовка, а «самая настоящая революция»)… Уже через три года после усмирения Коммуны здание было вновь отстроено, и ныне оно предстает во всем своем великолепии – со множеством скульптурных фигур на фасаде: кариатид и статуй – аллегорий тридцати городов Франции, а также с изображениями более сотни знаменитых парижан и парижанок. А уж внутри здания чего только нет – и картины, и статуи, и росписи Пюви де Шаванна, и зеркала, и позолота, и старинная мебель, и роскошь бесчисленных салонов… В одном из них – как не похвастать? – мэр города Парижа вручил моей доченьке за отличное