Девушка, которая искала чужую тень. Давид ЛагеркранцЧитать онлайн книгу.
Зачем я тебе понадобилась, Микаэль?
– Один из твоих старых коллег писал о той хакерской атаке.
– Кто?
– Лео Маннхеймер.
– Лео? – удивленно переспросила она.
– Расскажи о нем немного. Какой он?
– Ну… стильный парень… ну и в остальном совсем на тебя не похож.
– В хорошем смысле, надеюсь.
– В лучшем.
– А конкретнее можно?
– Ну, Лео, он… – Малин задумалась.
– Что? – не выдержал Блумквист.
– В отличие от пиявок вроде тебя, его не слишком интересуют сенсации. Он мыслитель, философ…
– Ну, нам, пиявкам, и положено быть проще.
– Нет, Микаэль, видишь ли, с тобой все в порядке, но ты… ты у меня ковбой. А он мыслитель… Гамлет, – уточнила Малин с какой-то трогательной интонацией.
– То есть он Гамлет? – переспросил Блумквист.
– Ему не место среди финансистов.
– Где же ему место?
– Ну, не знаю… Среди музыкантов, может быть… Он отлично играет на рояле. Необыкновенно музыкальная и вообще одаренная личность. Деньги для него не бог весть что…
– Действительно, странно для финансиста.
– Он ведь с детства был хорошо обеспечен, – продолжала Малин. – Может, поэтому не имеет к ним такого интереса… А зачем он тебе?
– Мне понравилось, что он писал о хакерских атаках.
– Писать он умеет, – согласилась Малин. – Только вот знаешь… здесь ты ничего не нароешь. Он чист… ни единого пятнышка…
– Это ты к чему?
– Ну… такая уж у меня работа. Я хочу честно предупредить тебя.
– О чем?
–…сомневаюсь, чтобы Лео были интересны какие-то хакеры. Он ведь музыкант, сидит и играет на рояле, а не носится со своими капиталами, как некоторые…
– Подожди… Тогда как он вообще оказался в этом бизнесе?
– Его втянул отец.
– Отец? Он у него как будто большая шишка.
– Именно шишка. И еще он большой друг фонда Альфреда Эгрена и самовлюбленный идиот. Он хотел сделать из Лео финансового гения, присвоил его долю акций фонда и с его помощью взобрался на шведский финансовый олимп. А Лео… как тебе сказать… Он слабый. Легко поддается на уговоры, но дело свое знает. Он хороший специалист. Не скажу «блестящий», хотя, безусловно, мог бы стать и таким. Ему недостает хватки… понимаешь?
– Понимаю.
– Как-то раз он признался мне… Я до сих пор помню эту его фразу: «У меня такое чувство, будто в детстве меня лишили чего-то важного». Потом еще говорил о каком-то увечье… или ране…
– Что за рана? – удивился Блумквист.
– Толком не знаю. Мы ведь с ним никогда не были особенно близки. Так, ничего серьезного…
– Что-что?
– Ничего серьезного, – повторила Малин. – Бред, игра, минутное помутнение мозгов.
Но Микаэль уже схватил быка за рога и ослаблять хватку не собирался.
– Я читал, что он много путешествовал, – как бы между прочим заметил он.
– Да, после смерти матери.
– А отчего она умерла?
– Рак поджелудочной железы.
– Ясно, –