Любовь и свобода. Михаил УспенскийЧитать онлайн книгу.
Не полагаясь на здравый смысл остальных. Потому что здравый смысл может раз – и забуксовать. Все помнят?
– А что случилось? – спросил Лимон.
– Пока ничего, – сказал отец. – Иди умывайся. Потом поговорим.
Сказано было так, что Лимону ничего не оставалось делать, как тащиться в ванную, долго спускать воду из медного крана, чистить зубы, мыть с мылом лицо и шею, приглаживать непокорные торчащие волосы пластмассовой щёткой… Сначала он хотел обидеться, но потом понял, что тут не до обид и что происходит что-то нехорошее; слишком уж озабочен был отец.
В задумчивости Лимон стал подниматься к себе. И услышал характерный щелчок – маленьким камешком по стеклу. Лимон вбежал в комнату, лег животом на письменный стол, дотянулся до окна, толкнул незапертую створку. Под окном прямо в клумбе стоял Сапог, то есть Элу Мичеду, собственной персоной – в камуфляже и высоких ботинках, но почему-то без рюкзака и удочек.
– Я сейчас, – сказал Лимон.
– Не пойдём, – сказал Сапог и, как будто Лимон мог не услышать его, сделал запретительный жест: скрестил руки перед лицом. – Отмена. Отбой.
– Почему?
– Говорят, война завтра начнётся.
– Что?
– То самое. Перебежчика задержали. Может, и не завтра, но вот-вот.
– Опа… И что теперь?
– У меня схрон есть. Пересижу, пока пограничники отходят, а потом в тылу врага займусь диверсиями. Хочешь со мной?
– Конечно, хочу! Только у меня Шило на шее, ты же знаешь. И мать… Может, их эвакуируют. Тогда я – сразу. Ага?
– Как скажешь. Просто меня потом можешь и не найти.
– Схему оставь.
– Ну да. Чтобы тебя пандейцы захватили…
– Я её сожгу. Или съем.
– Я подумаю.
– А чем ты собираешься их взрывать?
– Бензиновыми бомбами. Помнишь кино «Истребители танков»?
– Помню. Хорошее кино.
– Ну ладно, я побежал. Надо ещё в схрон жратвы притащить. Вечером увидимся, я тебе на карте покажу, ты запомнишь.
– Подожди, – сказал Лимон. – У меня взрывпакеты есть. Если их гвоздями обвязать, классные гранаты получатся, не хуже настоящих.
– А много?
– Четыре штуки. Два мне, два тебе. Идёт?
– Давай!
– Вечером. Они у меня тоже припрятаны. Сейчас не достать – там отец и ещё другие.
– Понял. Ладно, тогда вечером всё и обсудим. Может, ещё добудешь?
– Не знаю, попробую.
– Ну, я побежал…
Лимон слез со стола. И понял, что в комнате не один.
Шило, в одних обвисших синих трусах, стоял в дверях, протирая глаза костяшками пальцев.
– Ты чего? – спросил Лимон.
– Я тоже с вами, – сказал Шило.
– Куда ещё?
– В диверсанты.
– Так, начинается. Тебе сколько лет?
– Ну, одиннадцать.
– А в диверсанты берут с тринадцати. Так что придётся тебе, братец мой, подрасти.
– Да? По-моему, ты врёшь. Пойду у отца спрошу.
– Что спросишь?
– Почему