Судьба шута. Робин ХоббЧитать онлайн книгу.
в прошлом. Теперь же он величественно шагал по замку, открыто выступая в роли дипломата и советника королевы. Элегантные костюмы сине-зеленых тонов, а также драгоценности, украшавшие шею и мочки ушей, указывали на его статус. Белоснежные волосы и зеленые глаза были великолепным дополнением к костюму. Шрамы, доставлявшие Чейду столько огорчений, с годами сгладились. Но я не завидовал его великолепной внешности. Пусть старик радуется тому, чего был лишен в молодости. Это никому не вредит, а те, кого ослепляют его наряды, как правило, не замечают острого ума, который является его главным оружием.
В отличие от Чейда принц был одет почти так же просто, как я. Думаю, сказывалось материнское воспитание: королева Кетриккен выросла в суровом Горном Королевстве и была приучена к бережливости. В свои пятнадцать лет Дьютифул стремительно рос, и шить ему роскошные костюмы на каждый день не имело никакого смысла. Он либо быстро вырастал из них, либо они лопались по швам во время занятий на оружейном дворе. Я смотрел на улыбающегося юношу, стоявшего передо мной. Темные глаза и вьющиеся волосы напомнили мне его отца, а вот рост и линия подбородка – моего, Чивэла.
Толстый коротышка, который сопровождал Дьютифула, являлся его полной противоположностью. По моим прикидкам, Олуху было чуть меньше тридцати. Маленькие, плотно прилегающие к голове уши и вечно торчащий изо рта язык указывали на то, что у него не все в порядке с мозгами. Принц одел его в голубую тунику и обтягивающие штаны – точную копию своего костюма, вплоть до герба с оленем на груди, но туника Олуха натянулась на приличном брюшке, а штаны забавно пузырились на коленях и топорщились около щиколоток. Тем, кто не чувствовал Скилла, пылающего в нем ярким пламенем, дурачок казался смешным и немного отталкивающим.
Олух учился контролировать свою музыку, навеянную Скиллом, которая заменяла у него обычные мысли. Теперь она стала менее настойчивой, а значит, и не такой раздражающей, как раньше, однако его дар был так силен, что Олух постоянно окутывал нас своей мелодией. Я мог спрятаться от нее за стенами своей защиты, но тогда не улавливал более слабого Скилла Чейда и Дьютифула. Я не мог отгородиться от музыки Олуха и одновременно учить их, так что приходилось терпеть.
Сегодня в ней звучали щелканье ножниц, стук веретена и не смолкавший ни на минуту пронзительный смех женщины.
– У тебя была очередная примерка? – спросил я принца.
Он не удивился, поскольку знал, откуда мне все известно.
– У нас с Олухом, – устало кивнув, подтвердил он. – Я думал, это утро никогда не кончится.
Олух энергично закивал:
– Встань на табуретку. Не чешись. Не шевелись. Они тыкали в Олуха иголками. – Последние слова он произнес с обиженным видом и наградил принца сердитым взглядом.
Дьютифул вздохнул:
– Это получилось случайно, Олух. Она же попросила тебя стоять спокойно.
– Она злая, – тихо заявил дурачок.
Я решил, что он говорит правду. Придворные не могли принять дружбу