Кровь и Честь (сборник). Илья ДеревянкоЧитать онлайн книгу.
войны упражнялся исключительно на связанных военнослужащих Федеральных войск.)
– Правильно, – согласился Абдула. – Но, к сожалению, мы не в Ичкерии.
– Идите кушать, – позвал Ахмет.
Ввиду теплой погоды (капризный апрель тысяча девятьсот девяносто седьмого года решил вдруг порадовать людей ясным деньком) чеченцы расселись за дощатым столом в саду. Один лишь Аслан, прихватив шампур с шашлыком, вернулся в дом, в комнату с прикованным к батарее коммерсантом.
– Почему не садишься с нами? – удивился Шамиль.
– Ты приказал не оставлять русского одного, – ответил Абдула.
– Верно, – улыбнулся Мамедов. – Молодец! Вот образцовый воин, – нравоучительно обратился он к остальным. – Берите с него пример!
В действительности поведение Аслана объяснялось не столько добросовестностью, сколько изощренным садизмом.
Петр Андреевич грыз покрытый налетом плесени хлеб, по твердости мало отличающийся от кирпича.
«Выродки, скоты! – яростно думал Лапин. – Залить бы напалмом ваше поганое гнездо!»
Раньше по простоте душевной Петр Андреевич, начитавшись демократических газет и наслушавшись по телевизору различных «правозащитников» типа иудушки Ковалева, искренне сочувствовал «бедненьким» чеченцам, борющимся за независимость, возмущался вводом в Чечню российских войск, ратовал за скорейшее прекращение войны и однажды в гуманистическом запале крикнул жене: «Твой двоюродный брат убийца, каратель, фашист!»
– Он солдат, – обиженно возразила Ирина. – Не тебе его судить! Сашины предки на протяжении веков сражались и гибли за Россию. Мои, кстати, тоже!
– Кровожадное казачье! – взбеленился Лапин. – Потомственное зверье! Без убийств жить не можете, даже бабы!
Супруги тогда серьезно поругались и не разговаривали три дня. В настоящий момент, вдоволь наобщавшись с «борцами за независимость», Петр Андреевич горько раскаивался в былых заблуждениях и впал в другую крайность. Теперь Лапин считал, что «мерзопакостных вайнахов» нужно вырезать поголовно от мала до велика. Коммерсант не знал, что в тот самый день, когда он поссорился с женой, старший лейтенант Александр Рязанцев – «кровожадное казачье», «убийца, каратель, фашист» – собственноручно расстрелял перед строем сержанта-спецназовца, изнасиловавшего и пытавшегося убить малолетнюю чеченскую девочку.
– Ты позоришь русскую армию, свинья! Отправляйся в ад! – напутствовал мерзавца Александр, нажимая спусковой крючок…
В комнате появился Аслан с дымящимся шампуром в руке и развалился в кресле напротив пленника. Стащив с шампура зубами кусок шашлыка, чеченец громко зачавкал.
– Мясо – пища мужчин, – с набитым ртом пробубнил он. – Для тебя же, падаль, и объедки – роскошь…
Одни люди, подвергаясь непрерывным побоям, издевательствам, ломаются духовно и превращаются в покорных, бессловесных рабов. Другие, напротив, звереют и утрачивают инстинкт самосохранения. Петр Андреевич относился ко второй категории.