Третье отделение на страже нравственности и благочиния. Жандармы в борьбе со взятками и пороком. 1826—1866 гг.. О. Ю. АбакумовЧитать онлайн книгу.
земельных пожалований и др.)[285].
Глобальность общественного зла не позволяла верить в скорое его искоренение. М.Я. фон Фок пересказывал наблюдение столичного общества о коррупции в чиновной среде снизу доверху: «Возможно ли требовать, чтобы какой-нибудь чиновник, избалованный роскошью и образом жизни нашего времени, устоял бы против соблазна и разыгрывал бы, весьма некстати, роль Катона, тогда как начальники его подают ему пример и загребают обеими руками?» Взяточники хоть и «всеми презираемы, […] но они сильны своими денежными средствами и своими связями»[286].
Неизвестность, отсутствие какой-либо информации о ходе следствия над лихоимцами порождали пугающие взяточников слухи. М.Я. фон Фок писал: «Зная дурной характер Спасского, многие находятся теперь в смертельной тревоге, […] так как заранее предвидят, что Спасский не задумается компрометировать своих сообщников или тех, кто также вкусил от запретного плода»[287]. Через несколько дней фиксировался новый слух: «Уверяют, что Спасский указал на многих значительных лиц, как на действовавших заодно с ним или занимавшихся доходным, но бесчестным ремеслом вымогательства». Страх перед разоблачением, возможным доносом о ранее совершенном преступлении рисовал мрачные картины: «Говорят, что подсудимые и сообщники их громко ропщут и заявляют, что доносы до такой степени размножаются, что под конец придется допрашивать стены». В то время, когда одни роптали на то, что «не следует прибегать к окольным путям для разоблачения их происков», другие шутили, что «нет ничего проще, как одним чортом погнать другого»; что «широкая сеть закинута на всех сторонников бюрократии. Кажется только […] что сеть эта не Евангельская и что все, попавшее в нее, будет выброшено»[288].
Что же на самом деле выявилось в истории со Спасским? 31 августа 1826 г. Сенат получил следующий высочайший указ: «Обер-секретарь 7-го департамента Правительствующего Сената статский советник Спасский по достоверным уликам, до сведения моего дошедшим, обнаружен виновным в лихоимстве и сам в том добровольно признался; вследствие того повелеваю: отрешить его, Спасского, от должности и отослать в Московскую уголовную палату для суждения по законам»[289]. Спасский обвинялся в том, что взял с мануфактур-советника Кожевникова 2 тыс. руб. асс. по делу К. Ю. Измайлова.
При служебной проверке выяснилось, что дело было решено в пользу Измайлова, и Спасский взял деньги в благодарность за выигранное дело и за ускорение объявления решения. Московская уголовная палата, лишив чинов и дворянства, приговорила его к ссылке в каторжные работы. Московский генерал-губернатор посчитал возможным смягчить наказание, заменив каторгу ссылкой в Сибирь на поселение. Это решение было принято Правительствующим сенатом и одобрено министром юстиции. Однако при рассмотрении дела в департаменте гражданских и духовных дел Государственного совета его председатель, Н. С. Мордвинов, указал на ряд «ощутительных отступлений
Там же. С. 526.
Там же. С. 559.
Там же. С. 536.
Там же. С. 540.
Архив графов Мордвиновых. Т. 8. СПб., 1903. С. 114.