Засланцы. Лион ИзмайловЧитать онлайн книгу.
месяц она, по сводкам, собирала столько хлопка, сколько не могли бы собрать два передовых колхоза.
Её звали Мухабат.
В НКВД стали поступать письма, в которых указывалось, что в роду Мухабат были и баи, и басмачи. Когда басмачей стало больше, чем населения Узбекистана, доброжелателей нашли и расстреляли.
Заодно посадили и родителей Мухабат на всякий случай, чтобы они в будущем что-либо не выкинули. Но кто-то сообразил, что теперь Мухабат – дочь репрессированных, и родителей тут же выпустили и наградили.
Наконец девочку представили Сталину… Он долго смотрел на неё, потом взял за ухо. Подержал ухо в руке и спросил:
– А ты по-русски понимаешь?
– Да, – ответила Мухабат.
– Молодец, – сказал Сталин.
Он мучительно думал, о чём ещё спросить девочку, но придумать никак не мог.
«И зачем это всё нужно, – подумал Сталин, – девочка, цветы? И так ведь все боготворят».
Но Сталин был «железный» человек и все свои действия подчинял служению революции, а именно укреплению своей личной власти. Сталин отлично понимал, что, потерпев в течение нескольких минут девочку возле себя, он тем самым вызовет новый прилив всенародной любви, и поэтому шёл на жертвы. Сделав нечеловеческое усилие воли, он спросил:
– Скажи, как тебя зовут, Мухабат?
– Мухабат, – ответила Мухабат.
– Правильно, – сказал Сталин и задумался.
Он вдруг вспомнил, что у него есть дочка такого же примерно возраста, и есть смысл, чтобы она вынесла ему цветы. И надёжнее, и приятнее. Но враги могли обвинить его в семейственности, и Сталин отогнал от себя эту политически невыдержанную мысль.
Он ещё немного подумал и спросил:
– Хочешь посидеть на коленях у товарища Сталина?
Девочка была непосредственной настолько, что даже не робела в присутствии вождя мирового пролетариата. Она уселась на колени к «отцу народов» и, так как привыкла крутить нос своему отцу, одной рукой обняла дедушку Сталина за шею, а другой стала накручивать довольно большой, рябой и маслянистый нос Иосифа Виссарионовича.
Сталину такая фамильярность юной хлопкоробки не очень понравилась, но неудобно было перед подчинёнными сбрасывать девочку с коленей.
«Экая гадина», – подумал Сталин и улыбнулся девочке, обнажив жёлтые зубы.
Сталин глянул своим жёлтым в крапинку глазом в сторону секретаря, и тот, моментально учуяв смертельную опасность, сказал:
– Пойдём, девочка, Иосиф Виссарионович должен ещё работать.
– Да, девочка, иди, – попрощался Сталин и, когда она ушла, отряхнул после неё свой мундир так, будто он запылился, и пошёл мыть руки.
Теперь Сталин был занят ещё одной проблемой. Суть её была вот в чём. Девочка поднесёт цветы. Сталин возьмёт её на руки. Иначе её никто не увидит на трибуне. И что же, он так и будет стоять и держать её на руках?
И сколько держать? Сразу не сбросишь, надо, чтобы как можно больше народу увидело ребёнка в объятиях вождя.
Дано было задание, и целый научно-исследовательский