На краю государевой земли. Валерий ТуриновЧитать онлайн книгу.
и уморилась же я! – остановилась вскоре Дарья и бессильно опустила на землю косу. – За тобой, заполошный, и не угонишься!.. Пожалел бы свою бабу! Вот помру, кто присмотрит за тобой-то?
– А вон, хотя бы Машка! – ухмыльнулся Иван.
– Да, да, нужен ты ей! – засмеялась Дарья. – Она вон – все на Васятку глядит… Эх ты-ы! Старичье! – снисходительно проговорила она, заметив, что это задело мужа, которого она хорошо изучила за многие годы, как тянут они, в одной-то упряжке, одну и ту же лямку.
– Ладно, пошли помаленьку дальше, – сказал Иван. – День-то разгулялся, а мы еще вроде бы и не начинали, – окинул он взглядом широкий луг, который шел до самой их заимки, где сейчас Васятка и Маша пропалывали ржаное поле, почему-то густо заросшее в этом году полынью.
«И откуда ее нанесло-то?.. Не иначе с пустоши».
Та пустошь лежала под парами уже второй год. Кусок новины они, горбясь, подняли тяжким трудом: по низу все было переплетено корнями. Ужас! Как на ином болоте или в тайге, где через дёрн-то и не прорубишься. Они вложили в нее много сил, прикипели к ней телом и душой.
Работу Пущины бросили тогда, когда солнце поднялось высоко, стало припекать, прихватывало дыхание, палило под рубахой. Они ушли к избушке, забились под навес, переждать жару, чтобы вечерком, по холодку, опять выйти в поле.
Иван пообедал и прилег вздремнуть тут же, под навесом, прикрыв лицо полотенцем от надоедливых мух. Васятка и Федька ушли купаться на старицу. Дарья прибрала с Машей посуду и тоже прилегла отдохнуть.
Подремывая, Иван незаметно провалился в сон и даже слегка всхрапнул.
Разбудил его Васятка, тормоша за плечо так, что он даже фыркнул с испугу, как добрый конь, почуявший в тайге близкого зверя: «Фр-р!.. Что-о!»
– Дядя Ваня, заимка Митяя горит! – крикнул Васятка, видя, что он таращит со сна пустые глаза и ничего не понимает.
Уже несколько дней стояла жара, было душно, ни ветерка. И в знойной тайге, зажелтевшей задолго до осени, густо пошла паутина, повылезала всякая нечисть, сразу откуда-то взялась тьма насекомых.
«Сушь, вот и горит все, как порох… Кто-то там, у Митяя, из домашних, набедокурил, не иначе»…
– А ну давай коней! – велел он Васятке, окончательно приходя в себя от дурманящего послеобеденного сна, и подумал, что кто бы там ни был виноват, а помогать соседям на пожаре надо.
– Батя, и я с вами! – вскричал Федька, заметив, что Васятка вывел из-под навеса только двух лошадей.
– Ты сиди тут! Кто-то же должен остаться с бабами! – отмахнулся от него Иван.
Федька чуть не ударился в рев.
– Да возьми же ты его! – закричала Дарья на мужа. – Что ты его тыркаешь-то все! Уж и не надоело!..
Они снова поругались. И Дарья выбила от него то, что хотела. А он уступил ей, только чтобы не видеть ее такой некрасивой, как воробей-драчун с взъерошившимися перьями.
– Ладно, бери буланку! – крикнул он сыну и вскочил на гнедого. – И живо за мной, лапотники!
Васятка и Федька засучили пятками по бокам лошадок, пустились за ним, дернувшим рысью к лесу, из-за