Хроники вечной жизни. Проклятый дар. Алекс КейнЧитать онлайн книгу.
принял его с распростертыми объятиями. Они договорились, что по окончании лета Рене вступит в регулярную роту. Начиналась новая страница в его жизни.
В начале июля 1511 года Клод вернулся домой с цехового собрания крайне возбужденный и с порога огорошил Рене:
– Меня избрали в Городской совет от нашего цеха, представляешь?! В будущий понедельник уже пойду на собрание!
Несколько мгновений тот смотрел на отца круглыми от удивления глазами, а потом завопил:
– Как здорово, папа! Ты будешь заседать в Доме на сваях! Это великолепно! Мы выбились в люди!
– Да уж, сынок, – согласился счастливый Клод. – Городской совет – это не шутка. Теперь мы будем видными и уважаемыми людьми.
Всю ночь они провели, строя планы на будущее. Городской совет состоял из богатых горожан и управлял жизнью Парижа, согласуя свои решения с королем. Члены совета могли покупать должности, предназначенные для дворян, а вместе с ними – и право на получение дворянского звания.
– На воскресенье назначена казнь, – сообщил Клод. – Как член Городского совета, я обязан присутствовать.
Рене выразил желание пойти с отцом.
В Париже существовали строгие правила относительно того, какой должна быть казнь в зависимости от вида преступления и социального статуса преступника. Аристократа нельзя было казнить иначе, кроме как отрубить ему голову. Подозреваемым в ереси и колдовстве был уготован очистительный костер. Промышляющих грабежом колесовали, а всех остальных преступников ждала виселица.
В этот раз посредине Гревской площади стоял столб, вокруг которого был навален хворост. К столбу крепилась веревка, чтобы привязывать осужденного. Все эти приготовления указывали на то, что должны сжечь еретика или колдуна.
Анна Кордье верила в силу слова. Она была потомственной знахаркой и пыталась убедить в своей невиновности сначала стражников и дознавателей, потом судей. Ей не поверили, пытали и приговорили к сожжению. Конечно, она не выдержала пыток – а кто бы на ее месте выдержал? Ей пришлось сознаться в том, что она ведьма. Теперь у нее осталась одна надежда – попытаться убедить в своей невиновности собравшихся на площади людей. Ведь она лечила их детишек, варила снадобья от различных болезней – они должны, обязаны ей поверить! Если ей удастся их убедить, возможно, толпа отобьет ее у стражников…
Анна сознавала, что шанс невелик. Люди… Да как можно на них надеяться? Когда заболела юная дочь башмачника, уж кого только ее отец ни просил о помощи – аптекарей, священников, лекарей. Но все они разводили руками: болезнь неизлечима, пациент в руках Божьих. А потом пришла она, Анна, и своими знаниями, терпением и упорством все-таки смогла поставить девочку на ноги. Башмачник чуть с ума не сошел от счастья, долго говорил, как он ей благодарен… и донес на нее инквизиции. И после этого она все еще рассчитывает на помощь? Впрочем, что ей еще остается? Надеяться больше не на что.
Она оделась в простую рубаху и юбку, сверху накинула