Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий. Питер ФранкопанЧитать онлайн книгу.
атаки были полностью опустошены города Тигра и Евфрата. Волна прошла до самого Ктесифона, столицы империи Сасанидов, и только тогда была отброшена[213].
Объединенные общим интересом отбросить орду варваров, Персия и Рим создали союз. Чтобы помешать кочевникам пройти через Кавказ, была построена внушительная стена длиной около 125 миль от Каспийского до Черного моря. Стена защищала Персию от посягательств и служила физическим барьером между миром порядка на юге и миром хаоса на севере. По всей длине стены были равномерно расположены форты, к тому же ее дополнительно защищал пятнадцатифутовый ров. Эта стена представляла собой чудо архитектурной мысли. Она была сложена из стандартизированных кирпичей, изготовленных в десятке печей, установленных тут же на месте. Сооружение было возведено при помощи 30 000 рабочих, которых разместили в гарнизонах, находящихся за стеной[214]. Барьер был всего лишь одним из многих инновационных шагов, предпринятых Сасанидами, чтобы защитить северную границу Персии, а также уязвимые торговые точки, такие как Мерв. Эта локация стала бы первой жертвой при атаке через пустыню Каракумы (современный Туркменистан)[215].
Рим согласился не только оказывать финансовую поддержку при постройке персидской стены, но и поставлять солдат для ее защиты[216]. В знак того, что в прошлом соперничество было довольно односторонним, император Гонорий в Константинополе назначил опекуном своего сына и наследника самого шаха[217].
Однако к тому времени для Рима было уже слишком поздно. Смещение диспозиции в степи к северу от Черного моря создало идеальный шторм, который привел к тому, что граница империи на Рейне была сметена. В результате целой серии рейдов в конце IV века открылся доступ к западным провинциям Рима. Лидеры племен, одерживая победы, поднимали свой авторитет, а также получали богатую добычу. Это привлекало все новых и новых захватчиков, а также давало импульс к новым атакам. В то время как имперская армия старалась сдержать натиск орды, по империи проходила одна волна за другой, сокрушая ее защиту. Это привело, в частности, к полному опустошению Галии. Ситуация стала еще хуже, когда Аларих, особенно успешный и амбициозный лидер, прошел вместе со своим племенем вестготов через Италию и разбил лагерь у стен Рима, чтобы запугать его жителей и взять город. Пока Сенат предпринимал отчаянные попытки исправить ситуацию, он устал от ожидания и в 410 году штурмовал и разгромил город[218].
Это событие получило резонанс по всему Средиземноморью. В Иерусалиме известие встретили с недоверием. «Голос дрогнул, и говоривший всхлипнул, – писал Иероним, – город, который покорил весь мир, был покорен… Кто мог бы поверить в такое? Кто мог бы поверить, что Рим, город, который строился столетиями, чтобы покорить мир, пал, что мать народов стала могилой?»[219]. Историк Иордан отмечал, оглядываясь назад на столетие, что по крайней мере город не был сожжен
G. Greatrex and S. Lieu,
Ученые долго спорили о датировании этого строения, J. Nokandeh et al., ‘Linear Barriers of Northern Iran: The Great Wall of Gorgan and the Wall of Tammishe’,
J. Howard-Johnston, ‘The Two Great Powers in Late Antiquity: A Comparison’, in A. Cameron, G. King and J. Haldon (eds),
R. Blockley, ‘Subsidies and Diplomacy: Rome and Persia in Late Antiquity’,
Greatrex and Lieu,
См. Heather,
St Jerome, ‘Ad Principiam’,