Власовцев в плен не брать. Сергей МихеенковЧитать онлайн книгу.
С сорок третьего?
– С сорок первого.
– Ну, так и спрашивать незачем.
– Действительно. Но я вас хотел спросить о другом. Вы как собираетесь драпать, когда нас здесь прищучат большевики? У нас грузовики с полными баками. А вы? В лес? В пущу? А вдруг там партизаны?
Унтерштурмфюрер молчал. Взгляд его и без того настороженных глаз, как показалось Радовскому, изменился. Теперь он смотрел куда-то мимо. Словно на допросе.
Нет, подумал Радовский, с этим не выпьешь и не поговоришь по душам. Слишком напряжён. Слишком верит в то, что господин Каминский вкупе с господином Гиммлером и при покровительстве господина Гитлера ещё повернут судьбу войны в пользу добровольцев из 1-й Русской дивизии ваффен СС.
– Для вас места в транспортниках не хватит.
– От «тридцатьчетвёрок» и вам далеко не уйти. – И унтерштурмфюрер холодно улыбнулся. – По шоссе у них очень быстрый ход. Имейте это в виду, господин майор.
А лейтенант-то ничего себе. Палец в рот не клади. Такие и в деле за берёзку не прячутся. Видимо, всё-таки стоит предложить ему составить компанию за бутылочкой «Леро» 1930 года. Надоело пить одному.
Пуститься в неосмотрительную дискуссию на чужой территории с чужими Радовский мог только хорошенько выпив и хотя бы немного узнав своего собеседника. Унтерштурмфюрер Городня оставался загадкой. Э, подумал Радовский разочарованно, да плюнуть и уйти. Посмотреть, как устроились взводы, и накрыть в палатке стол, позвать Гаева. Вот это компания. Но унтерштурмфюрер чем-то незримо притягивал. Что-то от него Радовский хотел услышать. Возможно, что-то из того, что легко бы ему растолковал после третьей-четвёртой рюмки Вадим Зимин. Но где он, его старый боевой товарищ и единственный друг?
– Так о чём вы хотели меня спросить, господин майор?
– Как вы думаете, лейтенант, как нас будут вешать? За шею? Или за ноги?
– А как бы вы хотели, господин майор?
– Моих пожеланий они не учтут, – усмехнулся Радовский и, приложив два пальца к козырьку, повернулся и пошёл из казармы вон.
Канонада рычала, казалось, совсем близко, за лесом. Уже можно было различить отдельные удары разрывов снарядов крупного калибра и тяжелый металлический вой установок залпового огня. Завывание «катюш» – верный признак крупного наступления Советов. Они накопили много боеприпасов и сейчас их не жалеют.
На контрольно-пропускном пункте Радовский оглянулся на аэродром. Немцы перетаскивали к транспортным самолётам какие-то контейнеры и торопливо загружали их на борт. Трое солдат снимали антенну. Возле здания казармы, стоявшего в глубине построек, жгли какие-то бумаги. Солдаты передвигались бегом. И только взвод русских эсэсовцев рубил шаг в прежнем ритме, будто наслаждаясь своей бессмысленной безмятежностью.
В сплочённых колоннах идут легионы
На бой, на великую месть…
Какая месть, думал Радовский. Он пытался всмотреться в весь этот абсурд