Бунт. Книга I. Владимир УлановЧитать онлайн книгу.
ли ты, ростом высокая!
Зла присуха молодецкая,
Присушила ли меня, добра молодца:
Не травой сушит, не кореньицем,
Не лазоревыми цветочками, –
Ты своей сушишь девичьей красотой,
Девичьей красотой, грудью белою.
Лазарев слушал с наслаждением, глядя во все глаза на женщину, откровенно любуясь ею. Как хороша-то, господи! Век был бы около нее. Что его ждет завтра: удача, как всегда, веревочная петля или острый клинок казацкой сабли? Сумеет ли попасть к Разину? Он уже многое слышал об атамане и в душе им восхищался, образ врага с ним не вязался. Часто, непроизвольно для себя, он думал о нем как о добром молодце из сказки, вставшем на защиту простых людей. Хоть и была у него работа в угоду астраханскому воеводе, хоть и кормила неплохо, но в душе тяготила, а куда податься, к кому голову приклонить – не знал; только и была одна радость – Ефросинья, самый близкий ему человек. Но и она не ведала об его истинном занятии, а узнав, может, и отвернулась бы от него. Поэтому о своих делах Петр никогда с ней не говорил, да и для всех был приказчиком купца Молчалина. Знали о его настоящем деле лишь несколько человек. И теперь он должен снова лицемерить, обманывать, изворачиваться, глядя в глаза людям, которые по своей наивности всегда верили ему. Верили, потому что он умел угодить, вовремя сказать ласковое слово, польстить. А ведь этого ему не хотелось. В глубине души теплилась надежда, что он сможет прийти однажды к Ефросинье и никогда отсюда не уходить; заняться каким-нибудь ремеслом, хотя бы завести свою кузницу или начать плотничать – пойти на берег и строить лодки и амбары под товары. Да где там! Сколько раз он просил воеводу Хилкова отпустить его, но тот об этом и слушать не хотел. Может, оно и к лучшему, что такая заваруха началась, гляди, и для него какие изменения выйдут? Идти к казакам с его делом не просто. Говорят, атаман человек умный, и в доверие к нему войти трудно будет, да и поверит ли он ему? К чему же сон ему такой приснился, как его разгадать, может, это какое-то знамение?.. Вспомнив свой сон, Петр содрогнулся.
Ефросиньюшка, кончив петь, спросила:
– Что это с тобой? Что ты, Петенька, чернее тучи?
– Устал я, Ефросиньюшка. Дорога-то, чай, не близкая.
Женщина поцеловала любимого в губы и прошептала:
– Унеси меня, милый, в кровать.
Лазарев подхватил Ефросинью на руки, осторожно положил ее в мягкую постель, задул свечи, разделся, лег к ней. Там его ждали горячие объятия истосковавшейся по нему женщины.
Придя утром в приказную палату, Петр Лазарев заметил необыкновенную суету стрелецкого начальства.
Воевода Андрей Унковский – боярин средних лет, с хмурым лицом, одетый в колонтарь, с саблей на боку, с двумя пистолями за поясом, стоял в окружении стрелецких сотников и полусотников и возбужденно говорил. Завидев Лазарева, он что-то сказал голове Кручинину, отошел в сторону к окну и подозвал тайного истца.
Кручинин со стрелецким начальством вышел из приказной палаты.
Лазарев низко поклонился воеводе, подошел поближе.