Ловец. Василий КоростелевЧитать онлайн книгу.
В выходной едем на охоту сопровождать старших товарищей.
Он оторвался от бумаг и, упершись взглядом белёсо-голубых глаз мне в лицо, минуту с интересом его разглядывал, но ничего не сказав, жестом показал, что я свободен.
В Завидово выехали ранним утром, на четырех машинах. Два «форда» охраны неслись впереди по Тверскому тракту. За ними следовали «мерседес» и «рено» последней модели, в которых разместились несколько ответственных работников нашей службы. Я ехал с группой малознакомых мне телохранителей и адъютантов, так что разговаривать нам было не о чем. Всю дорогу по тракту, занявшую более трех часов, я размышлял о своей дальнейшей участи. Возможно, рядом со мной находились те, которым прикажут меня уничтожить по-тихому, предоставив все дело как несчастный случай во время охоты. Впрочем, может, зря я переживаю. Чекисты – народ недоверчивый, и убийство одного из приближенных Юзефа даст недоброжелателям повод покопаться в его грязном белье.
Наконец наш кортеж свернул с тракта на проселочную дорогу, и мы еще более часа ехали по непросохшему бездорожью, порой иногда чуть ли не на руках вытаскивая застрявшие в грязи машины. Все сопровождающие высокое начальство уделались, как свиньи, зато на егерском кордоне нас ожидала хорошо протопленная изба, где мы, переодевшись, смогли плотно перекусить деревенской снедью. Начальство засело в большой гостевой избе, откуда до глубокой ночи доносились звуки пьяного разгула…
«Утро туманное, утро седое…» – слова романса очень подходили к сегодняшней обстановке. Мы стоим на номерах в ожидании зверя. Вернее, на номерах стоят начальники, мы с егерями расположились рядом, для подстраховки. Мои подопечные – Юзеф и Михаил Александрович Трилиссер, заместитель самого товарища Менжинского. Маленький человечек, в руках которого обычная «тулка» выглядит гаубицей. Сам я вооружен обыкновенной мосинской трехлинейкой, заряженной обоймой с разрывными пулями. Хотя я одет в теплый бушлат, утренняя сырость пробирает до костей. Под ухом надоедливым комаром негромко жужжит голос егеря:
– И чего по весне приперлись? Кабан сейчас тощий…
– Не твое дело! – грубо обрываю я, и егерь, привыкший к более деликатному обращению, обиженно замолкает. Вдали слышатся крики загонщиков. Две роты бойцов из дивизии ОГПУ имени Дзержинского сегодня на учениях. Учатся действиям в густом лесном массиве, заодно загоняя для нас дичь.
Неясными тенями стайка кабанов внезапно вынырнула из тумана на поляну перед засадой. Громадный секач, самка, два подсвинка и шесть еще совсем маленьких сеголеток, негромко похрюкивая, на секунду приостановились, втягивая воздух, и понеслись прямо на номера наших подопечных.
Близкие выстрелы бичом разорвали воздух. Визг умирающих животных, грохот повторных выстрелов… Секач крутанулся на месте и, определив, откуда исходит опасность, резко кинулся вперед, набирая скорость. Летящий с фронта кабан – цель неважная. Две пули, попавшие, очевидно, в голову, не остановили секача, однако ко мне и егерю кабан